Иванов, Анатолий Михайлович (Nfgukf, Gugmklnw Bn]gwlkfnc)

Перейти к навигации Перейти к поиску
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Иванов; Иванов, Анатолий.
Анатолий Михайлович Иванов
Псевдонимы Скуратов
Дата рождения 2 апреля 1935(1935-04-02) (89 лет)
Место рождения Москва, СССР
Гражданство  СССР
 Россия
Род деятельности публицист

Анатолий Михайлович Иванов (род. 2 апреля 1935, Москва[1][2]), писал как под своей фамилией, так и под псевдонимом Скуратов — советский диссидент, публицист, сторонник русского национализма и неоязычества.

Сторонник идеи «арийского» происхождения славян и русских[3]. Входил в так называемый «антисионистский кружок», бывший частью русского националистического движения в СССР[4]. Оказал существенное влияние на формирование русского национализма в 1970—1980-х годах[5].

Биография[править | править код]

Родился в семье преподавателей русского языка и литературы. В 1955 году поступил на исторический факультет МГУ, где проучился два с половиной года, после чего в самом конце 1957 года был исключен за политическую неблагонадёжность — в связи с делом кружка Льва Краснопевцева[2]. Ещё являясь студентом исторического факультета МГУ в конце 1950-х гг., он проявлял интерес к сомнительной с точки зрения властей литературе и стал главой студенческой группы, продвигавшей ультралевые (троцкистские) взгляды[6].

Вскоре после исключения из университета Иванов познакомился с Игорем Авдеевым, который попросил Иванова написать статью о «деле Краснопевцева». Хотя Иванов почти ничего не знал о деятельности кружка Краснопевцева, он написал статью под названием «Ждущим», подписав её псевдонимом «Мануйлов». В этой статье говорилось о том, что многие люди понимают: надо что-то менять, а группа Краснопевцева — это те люди, которые попытались что-то сделать. Авдеев увёз эту статью в Сталинск-Кузнецкий (ныне Новокузнецк), где 5 декабря 1958 года он был арестован, а при обыске у него нашли статью Иванова[2].

После этого у Иванова также был проведен обыск, при котором была найдена рукопись его статьи «Рабочая оппозиция и диктатура пролетариата» о двух течениях в социализме: «правильном» (начиная от Бакунина) и «неправильном» (от Маркса и Ленина). Иванов читал эту статью своим друзьям, среди которых был Владимир Осипов и другие участники поэтических чтений на площади Маяковского[2].

31 января 1959 года Иванов был арестован. В Институте Сербского его признали психически больным. В мае 1959 года суд признал его невменяемым (Игорь Авдеев получил 6 лет лишения свободы) и направил на принудительное лечение в Ленинградскую спецпсихбольницу. В августе 1960 года был освобождён[2].

После спецпсихбольницы почти сразу попал в салон Ильи Глазунова[7]. После освобождения Иванов начал активно участвовать в поэтических чтениях на площади Маяковского[2]. Некоторое время был приверженцем терроризма и стремился побудить ряд своих друзей к убийству Хрущёва[8]. 6 октября 1961 года Иванов был вновь арестован, были арестованы также участники поэтических чтений Владимир Осипов и Эдуард Кузнецов. Иванов был обвинён в антисоветской агитации, но вновь признан невменяемым и направлен на принудительное лечение в Казанскую спецпсихбольницу, где пробыл до 1963 года[2].

Во второй половине 1960-х году перешёл к русскому национализму[9]. В эти годы входил в клуб «Родина» (Русский клуб) при ВООПИиК[8]. После освобождения Иванов стал работать переводчиком в НПО «Полиграфмаш», восстановился на заочном отделении исторического факультета МГУ, где написал дипломную работу по учению славянофилов[2]. Окончил университет в 1968 году[1]. Он установил отношения с так называемым «Обществом по изучению теории систем» — политическим кружком, участники которого сочетали сталинизм с русским национализмом. В 1968 году четверо самых активных членов этой группы (Александр Фетисов, В. Быков, О. Смирнов и Михаил Антонов) были арестованы, признаны невменяемыми и направлены на принудительное лечение[2].

В 1969 году Иванов вместе с другим известным идеологом русского национализма Вадимом Кожиновым принял участие в дискуссии о славянофилах в журнале «Вопросы литературы» со своей статьёй[10]. С 1971 года Иванов анонимно или под псевдонимом «Скуратов» (фамилия его бабушки) публиковал свои статьи в самиздатском журнале «Вече», который издавал Владимир Осипов[2].

В 1978 году Иванов написал статью «Христианская чума», в которой он назвал христианство «самой страшной духовной эпидемией в истории человечества»[11]. В конце 1970-х годов Иванов познакомился с будущими активными членами «Памяти» — Валерием Емельяновым, Дмитрием Васильевым и др.[9]

В августе 1981 года Иванов был арестован по обвинению в антисоветской агитации в третий раз — по делу об альманахе «Московский сборник», который подготовил Леонид Бородин и в котором была помещена статья Иванова. На этот раз Иванов был признан вменяемым и 25 июня 1982 года приговорён к одному году лишения свободы и пяти годам ссылки (Бородин был приговорен к 10 годам лишения свободы). Иванов неоднократно обвинялся печатно в том, что его показания способствовали осуждению Бородина[2].

Ссылку Иванов отбывал в Кировской области и был освобождён досрочно в конце 1984 года[1].

В 1987—1988 годах установил близкие отношения с обществом «Память» Дмитрия Васильева. С 1989 года он начал печататься в легальной прессе (журнал «Молодая гвардия», газета «Литературная Россия» и др.)[2]. В 1990—2000 годах был постоянным автором и членом редколлегии радикального национал-патриотического еженедельника «Русский вестник»[2][9]. Благодаря Иванову газета первоначально регулярно отводила полосу для пропаганды «славянского языческого наследия»; к концу 1991 года газета перешла на православную позицию[9].

В 1997 году Иванов совместно с П. В. Тулаевым и В. Б. Авдеевым участвовал в создании московского филиала «Европейской синергии» и стал его бессменным председателем. В эту группу вошли и некоторые другие известные неоязычники, включая А. К. Белова и И. Синявина. При этой организации действовало тайное общество «Аркаим»[12].

С конца 1990-х годов Иванов сотрудничал с основанной Авдеевым «Библио­текой расовой мысли», в которой издательством «Белые альвы» издаются и переиздаются работы новейших российских сторонников расизма и классиков западного расизма. Хорошо владея немецким языком, Ива­нов переводил для этих изданий публикации немецких расистов и нацистов[13].

Взгляды[править | править код]

В студенческие годы продвигал троцкистские взгляды. Во второй половине 1960-х году обратился к русским славянофилам и произвёл переоценку своих ценностей, перейдя к русскому национализму. С рубежа 1960—1970-х годов выступал как сложившийся «государственник» и «национал-большеви­к», как называл его М. Хейфец. Он позиционировался как борец с масонами, евреями и защитник палестинцев. В тот же период он стал противником христианства и написал статьи «Тайна двух начал» (1971) и «Христианская чума» (1978), которые, распространяясь в списках, тут же стали пособиями для неоязычников[8].

В 1970-е годы существенной частью деятельности антисионистов и участников «русской партии» Валерия Емельянова, Дмитрия Жукова, Валерия Скурлатова и Иванова (Скуратова) стала пропаганда неоязыческого и расистского мировоззрения. К неоязычеству эти авторы пришли через следующее теоретическое построение: поскольку всё, что исходит от евреев по определению является негативным, следовательно и христианство также было создано евреями для порабощения других народов. В качестве противовеса христианству авторы предлагали возврат к «исконной» религии древних славян или праславян, рассматриваемых ими как часть «древних ариев»[14].

В 1970 году в СССР в самиздате был распространён текст под названием «Слово Нации». В нём выражалось неприятие либерально-демократических идей, распространённых в то время среди части русских националистов, а в качестве программы провозглашались идеи сильного государства и формирования новой элиты. Для поддержания порядка и борьбы с преступностью авторитарная власть должна опираться на неподсудные никакому праву «народные дружины» (аналог «чёрных сотен»). Автор выдвигал требования борьбы с «ущемлением прав русского народа» и «еврейской монополией в науке и культуре», «биологической дегенерации белой расы» вследствие распространения «демократических космополитических идей», «случайной гибридизацией» рас, призыв к «национальной революции», после которой в стране правящей нацией должны стать «настоящие русские по крови и по духу» и другие. Полная русская версия этого документа была опубликована в эмигрантском журнале «Вече» в 1981 году, где автор писал о возможности превращения США в «орудие для достижения мирового господства чёрной расы» и отмечал особую миссию России по спасению мировой цивилизации. «Слово Нации» было подписано «русскими патриотами». Позднее стало известно, что его автором является Иванов (Скуратов)[15]. Этот текст Иванова написал после консультаций с другими сторонниками русского национализма[16].

Основные неоязыческие сочинения Иванова посвящены темам разоблачения христианства — «Тайна двух начал» (о происхождении христианства) (1971) и «Христианская чума» (1979) «мировоззрению» «арийских» народов — «Заратустра говорил не так» (с критикой Ницше) и «Основы арийского мировоззрения» (о религиях арийских народов) (1981)[17]. В 1970—1980-х годы он излагал свои идеи в эссе на историческую тему[5]. Как профессиональному переводчику, владеющему несколькими европейскими языками, ему были доступны и зарубежные труды по истории, философии, филологии, религии. Он обратился к древнеиндийским и древнеперсидским трактатам[17]. В отличие от многих других русских националистов и неоязычников он получил историческое образование. Ещё в начале 1980 годов он отверг многие их псевдоисторические идеи, охарактеризовав их как посягательство на чужое историческое наследие, историческое мародер­ство и объяснял комплексом неполноценности. Он выражал непонимание, зачем это нужно русским националистам, если русские обладают собственной богатой и героической историей[18]. «Велесова книга» признавалась им фальсификацией[19][17]. Он написал об этом самиздатскую работу «История как орудие геноцида. Несколько слов в защиту венедов» (1981)[17]. Иванов не разделял популярность этого текста среди своих соратников. Их аргумент, что «книга рабо­тает на нас», его не убеждал: «Если мы ставим перед собой великую задачу национального возрождения, то как можно это святое дело основывать на заведомой лжи?»[19].

Тем не менее, Иванов, отказавшись от одних псевдоисторических взглядов других неоязычников, продвигал другие, также популярные в этой среде. Для «выяснения» «арийского мировоззрения» в самом начале 1980-х годов он обратился истории индоевропейцев, сравнил индуизм, буддизм и маздеизм, понимая под последним зороастризм. Вопреки мнению учёных, которые относят термин «арии» только к индоиранской группе языков, Иванов применял его расширительно для всех индоевропейцев, поскольку, по его мнению, он звучит «коротко и кра­сиво» и полагал, что было бы логично называть семью народов по «её духовному авангарду». Поместив тут же фотографию своих друзей и единомышленников (Владимира Авдеева, Тулаева, Игоря Синявина и др.), он писал: «Зачем искать арийцев где-то в Индии и Германии? Мы сами арийцы». Позднее (2007) он сохранил термин «арийцы» только за индоиранцами[3].

В своём подходе к индоевропейскому вопросу Иванов опирался в основном на вышедшую тогда книгу украинского археолога В. Н. Даниленко (1974)[20], которая привлекала внимание многочисленными картами, изображавшими направления расселения первобытных племён, и содержала много сомнительных положений. Иванов стремился доказать негативных характер «семитов» и христианской церкви. Он использовал ненаучное предположение Даниленко о массовой миграции «капсийской культуры» из Северной Африки и Восточного Средиземноморья на север, на территорию Южную и Восточ­ной Европы уже в позднем палеолите. Отождествив эту культуру с «семито-хамитами», он считал их представителями цивилизации Атлантиды, которые, прибыв в Европу, оттеснили «арийцев» далеко на север. Следующим «натиск» уже «семитов» на Балканы, по его мнению, произошёл в эпоху неолита. Ситуацию в Восточной Европе в эпоху мезолита и раннего неолита он называл «начало арийского со­противления семитскому засилью», центр этого сопротивления находился в России; никогда не покидавшие «прародину» славяне, по его словам, в значительной мере сохранили «чистоту индоевропейской при­роды». В центре борьбы с «семитами» ока­зывались славяне как «наиболее чистые арийцы»[21]. Согласно Иванову, Ажи-Дахак создал Тору и построил Иерусалим и от него Авраам и остальные евреи получили своё учение[22].

На словах он отвергал расовую теорию, подчеркивая нетождественность между физическим типом и языком, однако считал авторитетом нацистского идеолога Ханса Гюнтера и пытался найти совпадение отдельных религий с особыми расовыми типами. Он утверждал, что «арийцы» перешли от «механического мышления к органическому», сформировав более развитый, чем у других, язык и создав глубокие религиозные представления, базирующиеся на гармонии между Богом, природой и человеком. Прямо противоположной по духу он считал религию «семитов» и писал, что «к не­счастью, она утвердилась у нас в форме христианства». По его словам, «арийцам» нельзя рассчитывать на возрождение и успешную борьбу с сионизмом «под знаменем еврей­ского бога». «Залогом грядущей победы над Злом» он считал маздеизм[23].

После написания данного эссе Иванов развил ряд идей в новой работе, посвященной «загадкам мегали­тов», написанной в ссылке в Кирове в 1983 году и позднее опубликованной в газете «Национальная демократия» (1995) под псевдонимом Л. Скуратов и с комментарием якобы от редакции, в действительности от него самого. Не разделяя мегалиты по време­ни и территории, он писал о загадочной мегалитической цивилизации, которая возникла в глубокой древности в Европе и распространила свои вы­сокие знания по всему миру. Отсутствие у этой цивилизации письменности он объяснял сознательным нежеланием ею пользоваться. Это был особый народ, чье духовное наследие восходит к европейским неандерталь­цам. Европа представлена исконным центром мировой цивилизации, подарившим миру древнейшие математические и астрономические знания, где возник также культ солнца. Автор обращается к эзотерической идее смены рас. Глубокие знания о социальных явлениях и математике существовали уже в неолите, когда распространилась первая мировая религия, чьи центры и стали мегалитическими сооружениями. Автор изображал глубокий экологический кризис в эпоху мезолита. Носителями творческого начала этой эпохи он в согласии с эзотерическими взглядами делал не «семито-хамитов», а «негроидов», по его мнению, создавших «капсийскую культуру» и захвативших территорию от Европы до Северной Африки и Средней Азии и оттеснивших «индоевропейцев» на север. Для этого «негроиды» использовали сильнейшую магию, благодаря чему создали огромную империю. Однако затем «нордическая раса» собралась с силами, отвоевала былые рубежи и разнесла по свету мегалитическую культуру и спасла чело­вечество от кризиса. Иванов утверждал, что ей предстоит повторить это в наше время при смене эры Рыб эрой Водолея. Русских он считал представителями именно этой традиции. «Нордический тип» Иванов производил от кроманьонца, сохра­нявшего некоторые неандертальские соматические черты, а по интеллекту неандерталец превосходил кроманьонца. Неандертальцы, по его мнению, могли быть носителями Примордиальной традиции. Они скрылись в подземной стране и с того времени управляют миром. Только в моменты глубоких кризисов они появляются и помогают человечеству. От этих культуртрегеров, по Иванову, и происходит «нордическая раса». Автор связывал мегалиты с подземными жителя­ми, «белокурыми гигантами» — асами, или асурами, спасшими человечество от гибели и призванными повторить этот подвиг в преддверии близящейся эры Водолея. «Комментарий редакции» завершал пассаж: «Мы гор­ды тем, что сакральным центром для русской традиции является мегалит на венетском (ныне, увы, немецком) острове Рюген — белгорючь камень Алатырь. Именно русский народ дольше всего сохранял данную асурами традицию — крестьянскую религию». Разделяя ряд эзотерических взглядов, он при этом на словах осуждал эзотери­ческие концепции, усматривая в них «руку масонов»[24].

Иванов утверждал, что единобожие впервые ввёл арией Заратуштра, и из его религии хри­стианство украло свой основной идейный капитал. Иванов считал христианство самой страшной духовной эпидемией, усматривая его корни в иудаизме и теории «богоизбранности» еврейского народа. Он считал христианство со­знательно созданным евреями с целью закабаления других народов. Евреи, по его мнению, целенаправленно внедряли его в другие культуры. Рим­ская империя погибла вследствие расового смешения с завоеванными народами и рас­пространения христианства. Христианство по Иванову содержит «еврейский расизм» и разрушает все национальные традиции, кроме еврейской; «христианство для России — национальная угроза. Или Россия — или христианство». Крещение погубило великую и славную культуру дохристианской Руси. Иванов обратился к русской антинорманистской традиции и писал о западнославянском происхождении Рюрика и славянском происхождении имени «Русь». Владимир совершил страшное дело, насильно обратив Русь в христианство, которое «изуродовало русскую культуру, русскую душу, русский характер». Христианство вбило клин между Россией и Европой, а затем помогло татарам завоевать Русь. Православная церковь обвиняется в военных поражениях, голоде, преследованиях инакомыслящих и бунтах. Одной из главных заслуг Ивана Грозного и Петра I автор считает политику юдофобии и пытается отлучить от христианства Гоголя, Достоевского и Толстого. Вопреки большинству современных русских националистов Иванов одобряет русскую революцию, поскольку она «смыла с России христианство»; «впервые за всю историю Россия на­ходится в состоянии конфронтации с организованным мировым еврей­ством. В этой борьбе брать на вооружение ту же идеологию, из которой черпают вдохновение иудаизм и сионизм, идеологию, проповедующую „богоизбранность“ еврейского народа, значит заведомо обречь себя на поражение», поскольку «христианин — духовный раб еврейства». Иванов утверждает, что христианская церковь в Рос­сии является легальным рупором сионистской пропаганды. Свой антисемитизм он считает истинным по сравнению с «ложным» антисемитизмом христиан, которых он считает «предателями нации и расы»[25].

Относя все беды России на счёт «чужаков», Ива­нов видел путь к «освобождению» от «иудаизированной цивилизации» в пробуждении «арий­ского (нордического) сознания» русских и их «возврату» к «арийскому мировоззрению». Этому, по его мнению мешало христианство со своим «семитским богом». Христианство он отвергал не полностью, в отличие от многих других неоязычников, а желал вер­нуть его к «истокам», которые, по его мнению, лежали в зороастризме, возродить «арийское христианство». В соответствии с манихейскими принципами зороастризма о борьбе добра и зла он рисовал историю человечества как бесконечную борьбу «арийцев» и «семитов». В отличие от многих почвенников, он отказывался от ориентации на Север и предлагал смотреть на Юг[26]. Корни «нашей» славянско-арийской духовности он предлагал искать в Индии. Иванов ссылается на псевдонаучную теорию Натальи Гусевой[27].

В 2000-е годы Иванов поменял мнение о мировой конфронтации. Развивая свою идею о свя­зи религии с расой, он изобразил оппозицию, которая включает, с одной стороны, протестантизм и ислам, а с другой — като­лицизм и православие, утверждая, что речь идет о противостоянии стоящих за религиями расовых типов. За союзом католицизма с православием скрывается «цивилизация Мадонны», однако, по его мнению, проблема в том, что католики и православные пока не осознали этого единства. В 2005 году он писал, что католики предпочли сближение с протестантами[28].

Влияние[править | править код]

С Валерия Емельянова и Иванова (Скуратова) начинается история национал-социалистического крыла в русском неоязыче­стве[29]. Сочинения Иванова, написанные живым языком и содержавшие много фактов, недоступных массовому читателю, стали популярны в среде русских националистов[17].

Вокруг Иванова в журнале «Вече» группировались другие любители «дохристианской славянской идео­логии», что в 1970-х годах способствовало развитию русского неоязычества, в качестве своего ориентира принявшего нацистский расо­вый миф[30]. «Классическими произведениями» в обществе «Память» служили «Десионизация» Валерия Емельянова и «Христианская чума» Иванова (Скуратова)[31].

Некоторые публикации[править | править код]

  • Иванов А. М. Чужими тропами // Русский вестник. — 1991. — № 7. — С. 10. — ISSN 0130-2485
  • Иванов А. М. Логика кошмара. — М.: Русский вестник, 1993. — ISBN 5-85346-003-X
  • Иванов А. М., Богданов Н. Г. Христианство. — М.: Витязь, 1994. — ISBN 5-86523-011-5
  • Иванов (Скуратов) А. М. История венетов // Национальная демократия. — 1995. — № 1. — С. 13—27.
  • Иванов (Скуратов) А. М. Рассветы и сумерки арийских богов: расовое религиоведение. — М.: Белые альвы, 2007. — ISBN 5-7619-0162-5
  • Скуратов Л. (Иванов А. М.) Загадка мегалитов // Национальная демократия. — 1995. — № 1. — С. 30—33.

Примечания[править | править код]

  1. ↑ 1 2 3 Иванов Анатолий Михайлович (1935). «Открытый список».
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Панорама, 1992.
  3. ↑ 1 2 Шнирельман, 2015, том 1, с. 235—236.
  4. ↑ Митрохин, 2013, с. 219—220.
  5. ↑ 1 2 Шнирельман, 2015, том 1, с. 234.
  6. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 280.
  7. ↑ Митрохин, 2013, с. 227.
  8. ↑ 1 2 3 Шнирельман, 2015, том 1, с. 280—281.
  9. ↑ 1 2 3 4 Шнирельман, 2015, том 1, с. 281.
  10. ↑ Митрохин, 2003, с. 21.
  11. ↑ Кутявин, 2019.
  12. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 281—282.
  13. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 282.
  14. ↑ Митрохин, 2013, с. 223.
  15. ↑ Шнирельман, 2012.
  16. ↑ Верховский, 2003.
  17. ↑ 1 2 3 4 5 Митрохин, 2013, с. 228.
  18. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 234—235.
  19. ↑ 1 2 Шнирельман, 2015, том 1, с. 167—168.
  20. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 230, 236.
  21. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 236—237.
  22. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 438.
  23. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 237—238.
  24. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 239—240.
  25. ↑ Шнирельман, 2015, том 2, с. 43—45.
  26. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 241.
  27. ↑ Шнирельман, 2015, том 2, с. 46.
  28. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 241—242.
  29. ↑ Шнирельман, 2015, том 2, с. 39.
  30. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 273.
  31. ↑ Шнирельман, 2015, том 1, с. 277.

Литература[править | править код]

Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Иванов,_Анатолий_Михайлович&oldid=136808741