Трушнович, Александр Рудольфович (Mjroukfnc, Glytvgu;j Jr;kl,skfnc)

Александр Трушнович
Александр Трушнович
Имя при рождении	Александр Рудольфович Трушнович
Дата рождения	14 декабря 1893
Место рождения	Адельсберг, герцогство Крайна, Австро-Венгрия
Дата смерти	13 апреля 1954 (60 лет)
Место смерти	Западный Берлин, ФРГ
Страна	Италия; Королевство Италия;
Род деятельности	общественный деятель русской эмиграции, один из руководителей НТС и председатель Комитета помощи русским беженцам
Супруга	Зинаида Никаноровна Трушнович
Дети	Ярослав
Награды и премии

Алекса́ндр Рудо́льфович Тру́шнович^[1] (словен. Aleksander Trušnovič; 14 декабря 1893, Адельсберг, Австро-Венгрия — 1954, Западный Берлин, ФРГ) — общественный деятель русской эмиграции, словенец по происхождению, католик, перешедший в православие, один из руководителей НТС и председатель Комитета помощи русским беженцам. Сторонник идеи объединения всех славян в единое государство во главе с Россией и русскими^[2]. Был убит советскими агентами.

Биография[править | править код]

Родился в семье железнодорожного служащего в Словении, на территории Австро-Венгрии. С детства интересовался русской культурой. Любовь к России, по его воспоминаниям, сформировалась под впечатлением от рассказов деда. Александр окончил немецкую гимназию в Горице (сейчас город разделён, словенская часть называется Нова-Горица, а итальянская Гориция), после — медицинский факультет Венского университета и литературный — во Флоренции.

Во время Первой мировой войны, пытаясь пробраться в Россию, добровольно записался в австро-венгерскую армию, требуя отправки на фронт. В июне 1915 г. в Карпатах, в числе многих военнослужащих-славян, с большим риском для жизни перешёл на сторону Русской армии.

В России[править | править код]

После непродолжительного нахождения в русском плену, подал прошение на имя императора Николая II с просьбой отправить его на фронт, после чего отбыл в Сербскую добровольческую дивизию. В бою у Кокарджи был тяжело ранен, попал в госпиталь в Екатеринославе. Там же познакомился со своей будущей женой, работавшей медсестрой. Был награждён сербским орденом Белого орла.

В июле 1917 года добился перевода в 8-ю армию генерала Корнилова, участвовал в боях. Летом 1917 г. служил в Корниловском ударном полку. Чешская рота под командованием Трушновича осталась верной генералу Корнилову после неудачи корниловского выступления в августе 1917 г., вплоть до отъезда генерала в Быхов охраняла его от возможного нападения.

Участник Белого движения[править | править код]

В составе ВСЮР во время Гражданской войны командовал пулемётной ротой Корниловского полка. В апреле 1919 г. после перенесенного сыпного тифа, его эвакуируют из Новороссийска в Италию, где он подвергается аресту. После освобождения перебирается через Сербию, Болгарию, Константинополь в Россию, в Таганрог, в расположение 3-го Корниловского полка. Весной 1920 г. попал в плен к красным, бежал, скитался по югу России.

Жизнь в советской России[править | править код]

Перед поступлением в институт сменил фамилию на девичью фамилию матери — Госты́ша (словен. Gostíša), под которой жил до отъезда из СССР. Учился в Краснодарском медицинском институте. В 1927—34 гг. работал врачом в станице Приморско-Ахтарская, затем — в Таджикистане.

Эмиграция[править | править код]

В 1934 г. как бывший подданный Австро-Венгрии добился через посольство Польши в СССР выезда с семьёй в Югославию, жил в Белграде. Вступил в НТС, работал врачом. В 1937 году вышла в свет книга «Старая и новая Россия».

В конце 1944 г. уехал в Германию, служил помощником начальника санитарного отдела вооруженных сил КОНР. В мае 1945 г. сумел избежать насильственной репатриации в СССР. Жил в Западной Германии.

Гибель[править | править код]

13 апреля 1954 года Александр Трушнович, на тот момент председатель комитета помощи русским беженцам, был похищен советскими агентами. Как выяснилось позже, он оказал активное сопротивление и на советскую сторону был доставлен уже «без признаков жизни». Факт похищения и убийства Трушновича был признан пресс-бюро Службы внешней разведки только после распада СССР.

В 1992 году его сыну, Ярославу, были возвращены найденные у покойного бумаги, переданы копии медицинского освидетельствования и справки о захоронении. Точное место захоронения А. Р. Трушновича не установлено.

Примечания[править | править код]

↑ По правилам словенского языка, ударение в фамилии делается на первый слог. См. напр. Dr. Aleksandar Trušnović - odysee.com Архивная копия от 12 апреля 2021 на Wayback Machine. В русскоязычном же произношении устоялся более привычный для русских фамилий вариант с ударением на второй слог — Трушно́вич.
↑ Из предисловия к книге Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: «Перед вами воспоминания человека удивительной судьбы: восторженного юноши, мечтающего о великом славянском государстве от Белого моря до Адриатики; солдата австрийской армии, перешедшего на сторону России; католик, перешедший в православие в самые тяжелые, “подпольные” годы Русской Православной Церкви».

Литература[править | править код]

Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: 1914—1934. / Сост. Я. А. Трушнович. — Москва—Франкфурт: Посев, 2004. — 336 с., 8 ил. — ISBN 5-85824-153-0.
Трушнович А. Р. Ценою подвига. Избранное. — Франкфурт-на-Майне: Посев, 1955. — 140 с. — с портр. автора.
Трушнович А. Р. Россия и славянство. Пути России. — Франкфурт-на-Майне: Посев, 1949. — 45 с.
Рудолф Трушновиђ. Стара и Нова Русија. — Скопљ: Јужна Србија, 1937. — 319 с.

Ссылки[править | править код]

[1] По правилам словенского языка, ударение в фамилии делается на первый слог. См. напр. Dr. Aleksandar Trušnović - odysee.com Архивная копия от 12 апреля 2021 на Wayback Machine. В русскоязычном же произношении устоялся более привычный для русских фамилий вариант с ударением на второй слог — Трушно́вич.

[2] Из предисловия к книге Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: «Перед вами воспоминания человека удивительной судьбы: восторженного юноши, мечтающего о великом славянском государстве от Белого моря до Адриатики; солдата австрийской армии, перешедшего на сторону России; католик, перешедший в православие в самые тяжелые, “подпольные” годы Русской Православной Церкви».

[1]

[2]