Неокоммунистическая партия Советского Союза (Uyktkbbrunvmncyvtgx hgjmnx Vkfymvtkik VkZ[g)

Неокоммунистическая партия Советского Союза
Основана	сентябрь 1974
Упразднена	январь 1985
Страна	СССР
Идеология	новые левые, неокоммунизм, неомарксизм, геваризм, атеистический экзистенциализм, антиклерикализм
Количество членов	32 человека (до 1980) 20 человек (после 1980)
Медиафайлы на Викискладе

Неокоммунисти́ческая па́ртия Сове́тского Сою́за (НКПСС) — подпольная леворадикальная организация, существовавшая в СССР с сентября 1974 года по январь 1985 года. Современные исследователи считают НКПСС одной из первых организаций «новых левых» в СССР. Впрочем, австрийский исследователь Ханс Азенбаум, изучавший идеологию НКПСС, рассматривает эту партию как ориентировавшуюся на «третий путь», как его понимали в 1960—1970-е годы, то есть не капитализм, но и не «реальный социализм».

История

Организация возникла путём объединения двух подпольных леворадикальных групп, называвшихся Партия новых коммунистов (ПНК) и «Левая школа», основанных синхронно, но независимо друг от друга, в декабре 1972 — январе 1973 года. Члены обеих групп установили между собой контакт в сентябре 1973 года; в мае 1974 года возник вопрос об объединении, однако само объединение состоялось только в сентябре 1974 года.

В результате объединения произошло идеологическое взаимообогащение групп — за счёт привнесения в идеологию новосозданной НКПСС идей троцкизма и «новых левых» (в первую очередь Герберта Маркузе, Эрнесто Че Гевары и Режи Дебре) со стороны ПНК и идей экзистенциализма (в первую очередь Жана-Поля Сартра, Альбера Камю и Антуана де Сент-Экзюпери) со стороны «Левой школы».

Члены НКПСС планировали провести в январе (запасной вариант — в июле) 1977 года учредительный съезд, на котором собирались избрать руководящий орган (ЦК), принять (после обсуждения) Устав и Программу НКПСС. До этого временным теоретическим документом НКПСС считались «Принципы неокоммунизма», написанные А. Тарасовым в ноябре 1973 года и доработанные по просьбе членов «Левой школы» в мае-июне 1974 года таким образом, чтобы они могли выступать теоретическим документом всей НКПСС, а не только ПНК. Однако провал 1975 года и затем события апреля 1977 года сорвали эти планы. Учредительный съезд НКПСС так никогда и не был проведён.

Временным руководящим и координирующим органом НКПСС (до избрания ЦК) в сентябре 1974 года стала «руководящая пятёрка» в составе Александра Тарасова (теория, общее руководство), Натальи Магнат (теория, общее руководство), Василия Минорского (работа в технических вузах и в контркультурной среде), Ольги Бараш (работа в гуманитарных вузах и переводческая деятельность), Игоря Духанова (связь с региональными группами, обеспечение безопасности). В 1977 году И. Духанов в составе «руководящей пятёрки» был заменён С. Трубкиным. Решения «пятёрки» за пределами компетенции каждого члена принимались коллегиально, большинством голосов.

В 1975 году НКПСС постиг провал: КГБ была выявлена и арестована часть московских членов организации, включая ряд лидеров. Однако размеры провала 1975 года были ограничены: провалились исключительно бывшие члены ПНК, поскольку к тому моменту, несмотря на формальное объединение, обе группы де-факто ещё существовали самостоятельно и контакты между ними были слабы.

Следствие не смогло выявить связи провалившейся группы (бывшей ПНК) с другой частью партии (бывшей «Левой школой») и с региональными группами, а также добыть убедительные доказательства серьёзной антисоветской деятельности (отчасти потому, что архив НКПСС, хранившийся в посёлке Валентиновка Московской области, был в январе 1975 года уничтожен). На допросах члены НКПСС утверждали, что придерживаются в основном идей «марксизма-ленинизма», считавшегося официальной идеологией в СССР, а уклонения в сторону троцкизма, анархизма и экзистенциализма не могут расцениваться как криминал, так как за взгляды в СССР не судят, судят только за действия. В результате дело НКПСС не было доведено до суда. Ряд «наиболее опасных», с точки зрения КГБ, членов партии был во внесудебном порядке помещён в спецпсихбольницы на сроки от полугода до года. Остальные отделались исключениями из вузов и комсомола.

Ограниченность провала 1975 года показала относительно высокий уровень конспирации в НКПСС. В организации существовала система паролей и почтовых ящиков для связи с региональными группами, все члены НКПСС имели псевдонимы. При переписке с регионами использовались симпатические чернила.

После провала 1975 года деятельность НКПСС была практически парализована. Не попавшие под удар члены организации (во главе с Н. Магнат и О. Бараш) смогли лишь ужесточить конспирацию и сохранить НКПСС от полного развала. Связь с региональными группами была временно потеряна. В течение 1977—1980-х годов деятельность НКПСС была восстановлена.

В апреле 1977 года члены НКПСС вновь попали в разработку КГБ в связи с расследованием серии террористических актов в Москве — взрывов бомб 8 января 1977 года в московском метро и на улице 25-го Октября (ныне — Никольская). В результате взрывов погибло 7 и было ранено 37 человек. Согласно официальной версии, обнародованной в январе 1979 года, взрывы были организованы армянскими националистами во главе со Степаном Затикяном. Дело, однако, закончилось для членов НКПСС задержаниями, допросами и установлением демонстративного наружного наблюдения. «Засвеченные» члены НКПСС ощущали явный контроль со стороны КГБ до 1982 года.

Всего в НКПСС состояло 32 человека, в основном — в Москве и Московской области, но существовали также группы в Кирове (2 человека), Ленинграде (2 человека), на Украине (Днепропетровск, 2 человека), в Грузии (Тбилиси и Рустави, 2 человека), в Латвии (Рига, 1 человек). Из них провалились 10 человек в Москве в 1975 году и 2 человека в Кирове в 1980 году. Есть также данные о попытке создания дочерней группы в городе Кинешма (Ивановская область), но эта попытка успехом не увенчалась.

В 1984 году, анализируя происходившие в СССР (после смерти Суслова, Брежнева и Андропова) процессы, лидеры партии пришли к выводу, что в ближайшие годы произойдёт крах режима КПСС, и страна вступит в период радикальных изменений. В таких условиях небольшая подпольная организация не сможет играть никакой общественной роли и воздействовать на политические процессы в стране. Во второй половине 1984 года в НКПСС прошла дискуссия по этому вопросу, результатом которой стал самороспуск партии в январе 1985 года.

Идеология

Ранний период

Первоначально НКПСС руководствовалась идеологическими схемами, разработанными А. Тарасовым в «Принципах неокоммунизма» и ряде других, не сохранившихся работ («Каждый человек — король», «Чили, Кипрский кризис и еврокоммунизм», «Революционная диктатура, НЭП и сталинизм», «Гниль болота», «„Чёрная сотня“ как революционная контрреволюционность мещанства» и др.), уничтоженных вместе с архивом партии в посёлке Валентиновка в 1975 году.

В соответствии с этими схемами экономическое устройство СССР рассматривалось как социалистическое с конца 1930-х годов (что соответствовало официальной сталинской установке), но в то же время политическое устройство рассматривалось как несоциалистическое: при социализме власть должна была принадлежать обществу, в то время как в СССР она принадлежала правящей бюрократии, а общество было от власти отстранено. Для объяснения этого явления А. Тарасов прибег к идее Ленина о возможности «передвижки» власти: в интерпретации Тарасова в конце 1920-х — начале 1930-х годов группа Сталина, представлявшая интересы мелкой буржуазии (мещанства) — в первую очередь чиновничества, — одолела во внутрипартийной борьбе группы, представлявшие интересы рабочего класса и революционной интеллигенции, и захватила власть. Это было вполне возможно, так как социализм в экономике тогда ещё не был построен, а в многоукладном советском народном хозяйстве самой прогрессивной формой был государственный капитализм. Развернув в стране массовые репрессии и уничтожив возможную оппозицию власти бюрократии, группа Сталина гарантировала себе несменяемость: к концу 30-х годов XX века, когда, по этой теории, экономически социализм в СССР был «в основном» построен и, следовательно, общество могло уже взять власть в свои руки, брать эту власть было уже некому: политически активная часть общества была истреблена, остальная — запугана. Установился режим бюрократической диктатуры.

Эта теория, однако, предполагала, что подобное общественно-экономическое устройство противоестественно и, следовательно, неизбежно придёт со временем к политической революции, в ходе которой надстройка будет приведена в соответствие с базисом: А. Тарасов считал, что диктатура бюрократии сдерживает развитие производительных сил и таким образом вызывает к жизни классический для теории марксизма конфликт производительных сил и производственных отношений.

Он полагал также, что контрреволюционный по своей сути режим советской бюрократии обречён на крах и из-за своей внешней политики — политики отказа от мировой революции и «мирного соревнования с капитализмом» (что было продемонстрировано роспуском Коминтерна Сталиным), так как это политика обороны, а не наступления; утрачивая перспективы на международной арене и постоянно теряя соратников как на государственном уровне (КНР, Албания, Югославия, Египет и т. п.), так и в коммунистическом движении (отколы маоистов, еврокоммунистов, Доминиканской компартии, Коммунистической партии Нидерландов и т. п.), руководство СССР неизбежно проиграет в «мирном соревновании», надорвётся экономически и подтолкнёт народы СССР к революции.

По этой теории, режим бюрократии влёк за собой отчуждение граждан от власти и, следовательно, сохранение феномена отчуждения даже после уничтожения капитализма. Сохранение отчуждения влекло за собой — в условиях диктатуры бюрократии — деградацию культуры и сведение общественной жизни до ритуалов, почерпнутых из арсенала буржуазной представительной демократии (парламент, выборы, существование политических партий — одной или нескольких (в странах-сателлитах СССР: ГДР, Польше, Чехословакии, Болгарии, КНР, КНДР, Вьетнаме) и т. д.). Сохраняющееся отчуждение делало неустранимым общественное напряжение и служило психологической причиной будущей революции.

Правление бюрократии как представителя мелкобуржуазных взглядов привело к засилью мещанства во всех областях жизни общества (в быту, культуре, профессиональной деятельности, в производственных отношениях и в формальной политике) и искоренению антибуржуазной идеологии и психологии. Это, с одной стороны, обрекало культурную и общественную жизнь на застой и деградацию, с другой — вело к кризису общественных отношений, выход из которого режим найти не мог (что объективно толкало бюрократию либо на «закручивание гаек», неосталинизм, либо — что наиболее вероятно — на деградацию до открыто буржуазных отношений, реставрацию капитализма), с третьей — вело к невозможной легальной революционной деятельности и необходимости создания подпольной организации и борьбы в подполье.

Правящая бюрократия сделала выводы из пролетарской революции в октябре 1917 года. Поэтому именно рабочий класс в СССР (особенно сосредоточенный на крупных промышленных предприятиях) подвергался особо сильному идеологическому контролю, во-первых; с ним постоянно заигрывал режим, восхваляя рабочих и в то же время навязывая им идеологию правящей бюрократии и разлагая его «массовой культурой», во-вторых; быстро и эффективно пресекая попытки создания независимых профсоюзов и других рабочих организаций, в-третьих. Информационная блокада не даёт рабочим возможности составить объективное и полное представление о положении в стране, «промывка мозгов» (система пропаганды и «политучёбы») не даёт выработать собственную идеологию, система каналов вертикальной социальной мобильности в советском обществе обеспечивает наиболее развитым и упорным рабочим возможность получить высшее образование и перейти в другую социальную категорию. По этим причинам рабочий класс не может стать авангардом новой революции. Таким авангардом может стать студенчество как ещё не закреплённая в социальной структуре советского общества, мобильная, имеющая доступ к более широкой информации, призванная заниматься интеллектуальной деятельностью социальная группа. К тому же студенты должны испытывать дискомфорт от перспективы стать после вуза рядовыми низкооплачиваемыми и зависящими от бюрократии наёмными работниками, в большинстве своём лишёнными перспектив роста. Механизмы контроля в молодёжной среде ослаблены, так как ВЛКСМ полностью выродился и не способен играть роль лидера молодёжи.

Этим объяснялась принятая НКПСС стратегия на пропаганду именно в студенческой среде (а также и специальный интерес к «молодёжной революции» 1960-х годов на Западе с особым упором на изучение опыта студенческого движения в США, Франции, Италии, Южной Корее).

Таким образом, в ранний период своей деятельности НКПСС исходила из того, что СССР нуждается не в экономических революционных преобразованиях, а только в политических..

К 1978 году эти идеологические схемы перестали удовлетворять как самого Тарасова, так и многих его товарищей по партии. Серьёзной критике эти идеологические установки подверглись со стороны Н. Магнат, В. Минорского, С. Трубкина, В. Макарцова. В результате в течение 1978—1979 годов А. Тарасовым была разработана для НКПСС новая, куда более серьёзная и оригинальная идеология.

В культуре

НКПСС появляется в качестве фракции в компьютерной игре «Кризис в Кремле». Данная фракция является леворадикальной партией троцкистов или национал-большевиков в Верховном Совете СССР, которую можно разрешить, если выпустить по сюжету Александра Тарасова из психиатрической больницы и реабилитировать партию. При большинстве НКПСС в Верховном Совете доступны наиболее «жёсткие» варианты развития сюжета в игре.

См. также

• КПСС

Литература

• Тарасов А. Н., Черкасов Г. Ю., Шавшукова Т. В. Левые в России: от умеренных до экстремистов. — М.: Институт экспериментальной социологии, 1997. — ISBN 5-87637-006-1.
• Тарасов А. Н. Революция не всерьез. Штудии по теории и истории квазиреволюционных движений. — Екатеринбург: Ультра.Культура, 2005. — ISBN 5-9681-0067-2.
• Красные диссиденты // Левый поворот (Краснодар). — № 5.
• Лубянка, 2. Из истории отечественной контрразведки. — М.: Издательство объединения «Мосгорархив»; АО «Московские учебники и Картолитография», 1999. — ISBN 5-7228-0066-X, ISBN 7228-0066-X (ошибоч.) .
• Fäldin H. Neokommunistiska partiet. Okänd sida av Sovjetunionens vänster oppositions historiens // Medborgaren. — 1994. — № 12.
• Roßbach K. Kontrkulttuuri Neuvostoliittossa: hippien ja neokommunistien välillä // Sosiaalinen arkkisto. — 1995. — № 1.

Ссылки

• Леворадикалы. История возникновения и развития леворадикального движения в СССР/России в 80-е — 90-е гг. XX в. Предшественники.
• Тарасов А. Н. «Первоапрельская шутка КГБ, или Как я был террористом» Архивная копия от 9 января 2018 на Wayback Machine
• Лачин. Король двух гетто. Архивная копия от 29 сентября 2015 на Wayback Machine