Как сделана «Шинель» Гоголя (Tgt v;ylgug «Onuyl,» Ikiklx)

Перейти к навигации Перейти к поиску

«Как сделана „Шинель“ Гоголя» — статья литературоведа Бориса Эйхенбаума, опубликованная в 1919 году в сборнике «Поэтика»[1]. В ней Эйхенбаум анализирует повесть «Шинель» Н. В. Гоголя. Эта статья во многом определила идеологию русского формализма[2]; она оказала влияние на литературоведов (если шире, на представителей гуманитарных наук в целом) и не относящихся к данному направлению, включая противников подобного подхода.

Содержание работы Эйхенбаума

[править | править код]

Если, начиная с Белинского, в русских критике и литературоведении «Шинель» Гоголя принято трактовать как гуманистическое произведение о судьбе маленького человека, Эйхенбаум предложил рассматривать, собственно, сам литературный текст повести.

Анализируя его, он показывает, что основное повествование выдержано в комическом ключе, а гуманистическая линия передаётся только посредством второстепенного анонимного персонажа, молодого чиновника, который услышав, как Акакий Акакиевич говорит «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?», понял, «как много в человеке бесчеловечья»[3] (причём в ранних черновиках повести этого эпизода не было). Эйхенбаум обращает внимание на нарочитую мелодраматичность этого эпизода, плохо согласующуюся с общей стилистикой произведения.

Рассматривая эту общую стилистику «Шинели», Эйхенбаум показал, как Гоголь пользуется приёмами литературного гротеска: повесть отличают многочисленные каламбуры и несоразмерные детали[3], к которым, в частности, относится полное имя главного героя и его речь, и в этот гротеск прекрасно вписывается являющийся предметом споров исследователей творчества Гоголя фантастический финал «Шинели»[3].

Некоторые оценки и интерпретации статьи

[править | править код]

Два признанных классика русской филологии — В. В. Виноградов в статье «Проблема сказа в стилистике»[4] и, вслед за ним, М. М. Бахтин в посвящённой Достоевскому монографии[5] — первыми вступили с Эйхенбаумом в спор, связанный с использованием тем термина «сказ», которым тот обозначал авторские особенности того, как написано произведение. Не оспаривая используемый Борисом Михайловичем метод разграничения принципов рассказывания от принципов того, что рассказывается, они оспаривают то, чем собственно является описываемый Эйхенбаумом «сказ» на лингвистическом или металингвистическом уровне, соответственно[ком 1], упрекая своего предшественника в отсутствии семантического осмысления сказа[6].

Александр Дмитриев и Ян Левченко — соавторы статьи в «Новом литературном обозрении», предмет которой есть методологическое наследие русского формализма — выделяют в этом наследии (как минимум) два ключевых текста. Эти два текста характеризуются как «манифесты, с которых формалисты начинают преобразование академического поля» (то есть гуманитарно-научной традиции и соответствующего сообщества); по Дмитриеву — Левченко, оба текста «зачастую выполнены именно как показательные пособия». Первый из этих текстов — эйхенбаумовский анализ «Шинели», второй — «Искусство как приём» Виктора Шкловского[7].

Оценка статьи как важной для истории русской и мировой гуманитарной науки, разумеется, не является «новеллой» Дмитриева — Левченко. Так — несмотря на существовавшее в русской советской литературоведческой традиции «холодное» отношение к русскому формализму (по крайней мере, в его радикальной трактовке) — статья, которая относится к раннему периоду научного творчества Эйхенбаума и в которой столь явно выражены «формалистические» установки, вошла в посмертный сборник Б. М. Эйхенбаума «О прозе» (Л.: «Художественная литература», 1969).

Как отмечает неустановленный автор текста, предпосланного статье «Как сделана…» в её републикации на сайте ОПОЯЗ.Ру, «обаянию» этого текста поддавались и яростные противники формалистического подхода к гуманитарным наукам. Причиной тому, по мнению автора этого предисловия, — «блеск изложения и стройность аргументации» текста[8].

о названии

Современный русский гуманитарный мыслитель Вадим Руднев подмечает и разбирает удачный выбор названия Борисом Михайловичем для статьи (и схожее название статьи В. Б. Шкловского, где разбирается великий роман Сервантеса; текст Шкловского впервые опубликован в 1921 году). Целеполагание этого названия, по Рудневу, примерно таково. Филолог для успешного анализа текста, как пишет Руднев, должен временно забыть о том, что имеет дело с художественным текстом, иначе говоря — избавиться от «эстетических чар», в рамках опоязовского дискурса. «Вчувствование»[ком 2] как литературоведческий приём (продолжает свой анализ Руднев) в рамках формалистического подхода отвергается («Никакой экзальтации. Никакого „вчувствования“. Никаких „Татьян, русских душою“»)[9].

Вадим Руднев отмечает «эпатирующий» характер названия: в рамках радикально-формалистического подхода

«есть только голая конструкция, которую необходимо разобрать „по винтикам“; только тогда ты можешь надеяться понять, из чего или как это сделано».[ком 3][ком 4]

Руднев сопоставляет подобный подход с психоаналитическим (появившимся примерно в ту же эпоху в другой европейской культурной традиции). Пациент психоаналитика, по словам Руднева, предстаёт перед тем «как голый пучок функций», а процесс психоанализа есть «преодоление лабиринта, тех ловушек, которые расставило сопротивление <…>».

критика ограниченности подхода

Русский поэт Илья Тюрин в своём эссе о работе Эйхенбаума выделяет — как её недостаток — склонность Бориса Михайловича к одностороннему анализу («подмечая лишь одну из сторон какого-нибудь явления, он возводит её в абсолют, отрицая напрочь существование других сторон»). По Тюрину, «признание главенства формы над содержанием» приводит Эйхенбаума к негативному результату — «он убегает и от смысла повести». (Здесь можно заметить, что подобная критика — обвинения ещё современниками в формальности/формалистичности исследователей опоязовского круга, и в следующих из неё, мол, односторонних или вовсе негативных результатах — не нова для конца XX века.[ком 4]) Также Тюрин считает текст Эйхенбаума «странным, но любопытным собратом» гоголевского[10].

заключение

Со статьи «Как сделана „Шинель“ Гоголя», при всей ограниченности подхода русских формалистов, начался процесс разработки научных методов анализа художественного текста. Научный метод в литературе был позднее развит Ю. М. Лотманом с единомышленниками[ком 5], которые в рамках семиотики представили метод научного анализа литературных произведений, лишённый односторонности. Методы теоретической поэтики Лотмана точно так же предполагают рассмотрение литературы, как вторичной знаковой системы, второй культурной реальности, не сводя её к простому отражению действительности. С дидактической точки зрения[ком 6] изучение данной статьи Эйхенбаума может служить удачной стартовой точкой для знакомства с подобным подходом к литературе[11] поскольку выполнена именно в форме показательной работы, демонстрирующей метод внедрения научного подхода в литературоведение[7].

Примечания

[править | править код]
Комментарии
  1. ↑ Виноградов трактовал сказ с лингвистической точки зрения с точки зрения разновидности речевой стилистики, использования автором социальных и профессиональных диалектов. Бахтин развил и идеологизировал этот подход, в них он прежде всего видел инструмент, позволяющий автору дистанцироваться от позиции рассказчика.
  2. ↑ Понятие «вчувствования» как метода в гуманитарных науках связано, в частности, с именем влиятельного немецкого мыслителя Вильгельма Дильтея и его герменевтической концепцией.
  3. ↑ К читателю: о дальнейшем развитии подобного подхода в философии см., среди прочего, статью Деконструкция. К моменту публикации текста[англ.] Ж. Деррида, основополагающего для этого философского понятия, русский формализм в целом сошёл с активной исторической сцены (так, кончину Б. М. Эйхенбаума и первую публикацию книги Деррида разделяет около восьми лет).
  4. ↑ 1 2 Ср. характеристику радикального формалистского подхода в целом в позднесоветском источнике (обзорная статья «ОПОЯЗ»; опубл. 1968): мол, «Произведение /…/ рассматривается как „сумма“ составляющих его формальных приемов; содержанию отводится место и назначение их „мотивировки“». Впоследствии, по [Ивлев 1968], исследователи опоязовского круга осознали «односторонность и недостаточность первоначальной концепции», учтя это в научном творчестве. Источник: Д. Д. Ивлев. ОПОЯЗ Архивная копия от 16 июня 2016 на Wayback Machine // Краткая литературная энциклопедия. — [1968; т.5]
  5. ↑ см. «Труды по знаковым системам»
  6. ↑ Кандидат филологических наук Маргарита Фёдоровна Климентьева рассказывает о своём опыте знакомства с методом формалистов учащихся 9-11 классов Томского гуманитарного лицея, посещающих её семинары.
Источники
  1. ↑ Эйхенбаум Б. М. Как сделана «Шинель» Гоголя // Поэтика : Сборники по теории поэтического языка. — Пг.: 18-я Гос. тип., 1919. — Вып. [3]. — С. 151—165.
  2. ↑ Леонид Крупчанов. Теория литературы. — Флинта, Наука, 2012. — 360 с. — ISBN 978-5-9765-1315-0.
  3. ↑ 1 2 3 Падучева, 1997, с. 1.
  4. ↑ В. В. Виноградов. Проблема сказа в стилистике // Поэтика. Временник Отдела словесных искусств. — Л., 1926. — Т. 1. — С. 24-40.
  5. ↑ М. М. Бахтин. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советский писатель, 1963. — 255-258 с.
  6. ↑ Kovács, 1985, с. 125-126.
  7. ↑ 1 2 Дмитриев и Левченко, 2001.
  8. ↑ [NN]. Предисловие к републикации статьи «Как сделана „Шинель“ Гоголя» на сайте ОПОЯЗ.Ру Архивная копия от 28 декабря 2019 на Wayback Machine
  9. ↑ Вадим Руднев. Философия языка и семиотика безумия. Избранные работы. — Территория будущего, 2007. — С. 118-119. — 528 с. — (Университетская библиотека Александра Погорельского). — ISBN 5-91129-035-9.
  10. ↑ Илья Тюрин. Как сделана «Шинель» Эйхенбаума. ilyadom.russ.ru. Дата обращения: 11 мая 2016. Архивировано из оригинала 10 ноября 2012 года.
  11. ↑ М. Ф. Климентьева. Литература в школе, или Зачем одарённому ребёнку нарратив? // «Одаренный ребенок». — 2014. — № 6. — С. 122-129. Архивировано 4 июня 2016 года.

Литература

[править | править код]

Ссылки

[править | править код]
Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Как_сделана_«Шинель»_Гоголя&oldid=140554971