Криминальная субкультура (Tjnbnugl,ugx vrQtrl,mrjg)
Криминальная субкультура — духовные и материальные ценности (культура), которые регламентируют и упорядочивают образ жизни, поведение и преступную деятельность криминальных (преступных) сообществ. Это способствует сплоченности, организованности, криминальной активности, а также преемственности новых поколений.
В основе криминальной субкультуры лежат определенные традиции, правила, нормы и ритуалы, которые противоречат законопослушному обществу, оправдывают и поощряют преступный образ жизни, а также и совершение преступлений[1][2]. Достаточно специфический смысл в криминальной среде приобретают такие качества, как порядочность, честность, благородство, свобода, ответственность за данное слово и семья[2]. При этом, криминальная субкультура вторгается в официальную культуру, взламывая ее, обесценивая ее ценности и нормы, внедряя в нее свои правила и атрибутику[1]: отдельные составляющие криминальной субкультуры, такие, как жаргон, татуировки, язык жестов, воровской шансон и т. д. стали стремительно переплетаться с культурой, обыденной речью и образом жизни вполне добропорядочных граждан[3].
Криминальная субкультура — это, своего рода культура меньшинства, которая противоречит с общепринятой культурой. Общество отвергает преступников, замыкает их в местах заключения: исправительных колониях, тюрьмах, следственных изоляторах, и для того, чтобы не чувствовать себя изгоем и для собственного комфорта, люди криминальной устремленности объединяются в сообщества, вырабатывают собственную идеологию, противопоставляют и разделяют общество на понятия «мы» и «они»[2].
История возникновения
[править | править код]О криминальной субкультуре, ее роли и значимости в преступном мире и в обществе, проведено немало исследований и написано внушительное количество научных статей и книг. Однако, одним из первых отечественных исследователей криминальной субкультуры можно отметить Ф. М. Достоевского. В своей повести «Записки из мертвого дома» (1861 г.) он описал впечатления увиденного и пережитого им на каторге в Сибири, где он провел четыре года. Также криминальную субкультуру описывал А. П. Чехов в повести «Остров Сахалин».
Кроме того, одними из первых это явление стали исследовать и зарубежные социологи, такие как Р. Мертон, Т. Селин, А. Коэн. В 1938 г. в «Американском социологическом обозрении» Робертом Мертоном была опубликована статья «Социальная структура и аномия». В этой статье Мертон описывал идею о том, что основной причиной преступности является некое противоречие между ценностями, к которым стремится общество и возможностями их достижения по правилам и этическим соображениям общества. В результате, те, кто не сумели получить эти ценности законным путем, идут на преступления для достижения своей цели.
Также в 1938 г. Т. Селин опубликовал статью «Конфликт культур и преступность». В этой статье Селин рассматривал конфликт между культурными ценностями различных сообществ. Затем в 1955 г. А. Коэн разработал концепцию субкультур. Он исследовал особенности культурных традиций криминальных сообществ, в которых могут формироваться свои небольшие культуры. Впоследствии, данное явление и получило название субкультуры. Кроме того, о некоторых сторонах криминальной субкультуры рассказывал А. И. Гуров, В. Ф. Пирожков и Ю. П. Дубягин, которые считаются видными специалистами в области криминальной субкультуры.
Одним из этапов развития криминальной субкультуры можно отметить период Второй мировой войны, которая, в некотором роде, мирила все социальные группы общества. Речь идет о том, что во время войны многие профессиональные преступники защищали родину на поле боя, наряду с законопослушными офицерами. Также, одной из причин широкого распространения криминальной субкультуры можно отметить миграционные процессы, которые начались с великим переселением молодежи на «стройки коммунизма». Кроме комсомольских активистов туда направлялось большое количество условно освобожденной молодежи.
В. Н. Кудрявцев[кто?] отмечает, что на современной криминальной субкультуре больше всего отразились два обстоятельства:
- Произошло массовое вытеснение прежних «воров в законе», а вместе с ними их взглядов и традиций. На смену им пришло новое поколение преступников, которое уже не изолируется от общества, но активно в него внедряется, вкладывая свои правила и устои;
- Сплочение преступной субкультуры с обычаями современного общества, в котором «идет война всех против всех»[4].
Уровни криминальной субкультуры
[править | править код]Источники определяют такие уровни:
- Криминальная субкультура общества характеризуется прежде всего положением криминалитета в обществе, в системе законодательной власти, в политике, экономике, в системе образования и воспитания, общественного правосознания.
- Криминальная субкультура социальной группы может сильно различаться в зависимости от характера криминальной организованности группы, содержания существующих между ее участниками связей, вплоть до криминального сообщества.
- Криминальная субкультура личности формируется прежде всего в процессе совершения преступлений, участия в уголовном процессе, нахождения в местах лишения свободы и образом жизни, который ведет лицо.
Основные функции
[править | править код]Ученые выделяют такие основные функции:[2]
- Криминальная субкультура выступает в качестве связующего звена поведения человека до совершения преступлений и после того, как он принял для себя это решение.
- Регулятивная функция. Она заключается в том, чтобы формировать, взаимоотношения и поведение представителей криминальных сообществ. Она включает в себя: регулирование социального статуса, отношения к правовым учреждениям, администрации исправительных учреждений и т.д; регулирование поведения в местах лишения свободы и в быту;
- Криминальная субкультура служит в качестве определенного самоутверждения и психологической защиты.
- Последняя функция криминальной субкультуры состоит в том, что она: извращает общественное сознание, дестабилизирует добропорядочность населения, сохраняет и передает преступный опыт и традиции из поколения в поколение, формирует общественное мнение о рациональности правонарушений и преступлений.
См. также
[править | править код]Примечания
[править | править код]- ↑ 1 2 Пирожков, 2007.
- ↑ 1 2 3 4 Старков, 2010.
- ↑ Тайбаков, 2001.
- ↑ Шемякина, 2009.
Литература
[править | править код]- Александров Ю. К. Очерки криминальной субкультуры. — М.: Права человека, 2001. — 152 с. — ISBN 5-7712-0181-2.
- Глава 15. Тюремная субкультура в среде осуждённых // Дмитриев Ю. А., Казак Б. Б. Пенитенциарная психология: учебник для образовательных учреждений Министерства юстиции Российской Федерации. — Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — 682 с. — (Высшее образование). — ISBN 978-5-222-12254-9.
- Донских Д. Г. Понятие и соотношение терминов субкультура и контркультура. Криминальная субкультура // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. — 2009. — № 2. — С. 251—253.
- Ефимова Е. С. Современная тюрьма: быт, традиции и фольклор / РГГУ, Ин-т высших гуманитарных исследований, Центр типологии и семиотики фольклора. — М.: ОГИ, 2004. — 399 с. — (Нация и культура. антропология/фольклор). — ISBN 5-94282-105-4.
- Ефимова Е. С. Субкультура тюрьмы и криминальных кланов // Центр типологии и семиотики фольклора Российского государственного гуманитарного университета
- Пирожков В. Ф. Законы преступного мира молодежи. — Тверь, 1994. — 319 с.
- Пирожков В. Ф. Криминальная психология. — М.: Ось-89, 2007. — 709 с. — ISBN 978-5-98534-717-3.
- Кочетков В. В. Психология межкультурных различий. — М.: ПЕР СЭ, 2001. — 416 с. — ISBN 5-9292-0032-7.
- Письменный Е. В. Смысловые уровни мифологемы матери в контексте тюремно-воровской субкультуры // Челябинский гуманитарий: научный журнал / Академия гуманитарных наук. Челябинское отделение; гл. ред. проф. В. Н. Белкин. — 2010a. — № 3 (12). — С. 117—121.
- Письменный Е. В. Мифологическая сущность ритуала употребления чифира как феномена тюремной субкультуры // Молодёжь в науке и культуре XXI века: материалы международного научно-практического форума. Челябинск, 2-3 ноября 2010 г. Ч. 1. / сост. Е. В. Швачко. — Челябинск: Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2010b. — С. 172—176.
- Письменный Е. В. Мифологические основы пенитенциарной инвективы // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. — 2010c. — № 4 (28). — С. 77—79.
- Письменный Е. В. Специфичность мифологии тюремно-воровской субкультуры в контексте пенитенциарного пространства // Коммуникативные стратегии в современном научном мире : Межвузовский сборник научных трудов, Челябинск, 2011 г. / Отв. ред. О. Л. Дигина; ФГБОУ ВПО ЧГАКИ. — Челябинск: Энциклопедия, 2011a. — С. 201—240.
- Письменный Е. В. Экспликация мифологем тюремно-воровской субкультуры в речи // Пятые Лазаревские чтения: «Лики традиционной культуры»: материалы международной научной конференции 25—26 февраля 2011 г. : в 2 ч. Ч. 2 / ред. проф. Н. Г. Апухтина. — Челябинск: Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2011b. — С. 179—181.
- Письменный Е. В. Экспликация квазиархаических форм мифологии пенитенциарного пространства лексическими средствами тюремно-воровского арго // Язык и культура : сборник материалов VI международной научно-практической конференции. Челябинск, 22 марта 2011 г.. — Челябинск: Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2011c. — С. 96—99.
- Письменный Е. В. Отражение архаической семантики мифологемы черепа в символике тюремно-воровской субкультуры // История и культура славянских народов : достижения, уроки, перспективы: материалы международной научно-практической конференции 25 -26 ноября 2011 г.. — Пенза — Белосток — Прага: Научно-издательский центр «Социосфера», 2011d. — С. 168—175.
- Письменный Е. В. Процесс реинтерпретации мотивов мифологии тюремно-воровской субкультуры как многоаспектный феномен // Молодёжь в науке и культуре XXI века: материалы международного научно-практического форума. Челябинск, 2-3 ноября 2011 г. Ч. 1. / сост. Е. В. Швачко. — Челябинск: Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2011e. — С. 172—174.
- Письменный Е. В. Полифункциональный характер мифологии тюремно-воровской субкультуры // Традиционная и современная культура : история, актуальное положение, перспективы: материалы международной научно-практической конференции 20-21 сентября 2011 г.. — Пенза — Белосток — Прага: Научно-издательский центр «Социосфера», 2011f. — С. 58—61.
- Письменный Е. В. Социокультурная сущность и динамика мифологии тюремно-воровской субкультуры / автореф. дис. ... канд. культурологии: 24.00.01; Место защиты: Челяб. гос. акад. культуры и искусства. — Челябинск, 2012a. — 31 с.
- Письменный Е. В. Реинтерпретация мифологических мотивов тюремно-воровской субкультуры как целенаправленный процесс // Теория и практика общественного развития. — 2012b. — № 1. — С. 91—94.
- Письменный Е. В. Мифология тюремно-воровской субкультуры в зеркале карточной игры // Культура — искусство — образование: взаимозависимость результатов науки и практики: Материалы XXXIII научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава академии: в 2 ч. Ч. 1.. — Челябинск: Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2012e. — С. 283—290.
- Сидоров А. А. Великие битвы уголовного мира: история профессиональной преступности Советской России. — Ростов н/Д.: МарТ, 1999. — 278 с. — ISBN 5-87688-246-1.
- Старков О. В. Криминальная субкультура. — М.: Волтерс Клувер[англ.], 2010. — 240 с. — ISBN 978-5-466-00490-8.
- Тайбаков А. А. Преступная субкультура // Социологические исследования. — 2001. — № 3. — С. 90—93.
- Чалидзе В. Н. Уголовная Россия. — М.: Терра, 1990. — 395 с.
- Шемякина В. В. Криминологичекое значение тюремной субкультуры в местах лишения свободы для несовершеннолетних // Вестник Челябинского государственного университета. — 2008. — Вып. 16, № 22 (123). — С. 122—130.
- Шемякина В. В. Исторический аспект возникновения, становления и развития криминальной субкультуры // Вестник Челябинского государственного университета. — 2009. — Вып. 18, № 7 (145). — С. 100—103.
- Шемякина В. В. Криминальная субкультура в современной России / автореф. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 / ГОУ ВПО Челябинский государственный университет. — Челябинск, 2010. — 24 с.
В статье есть список источников, но не хватает сносок. |