Строков, Вячеслав Всеволодович (Vmjktkf, Fxcyvlgf Fvyfklk;kfnc)

Перейти к навигации Перейти к поиску
Вячеслав Всеволодович Строков
Дата рождения 29 октября 1909(1909-10-29)
Место рождения Астрахань
Дата смерти 6 июля 1984(1984-07-06) (74 года)
Место смерти Можайск
Гражданство  СССР
Род деятельности зоология
Язык произведений русский

Вячеслав Всеволодович Строков (29 октября 1909 — 6 июля 1984) — советский зоолог и писатель, защитник дикой природы. Автор более 120 научных и научно-популярных книг и статей по орнитологии, энтомологии и лесоводству. Наибольшее признание получили его книги «Пернатые друзья лесов» (М., 1960 и 1975), «Леса и их обитатели» (М.,1966), «Звери и птицы наших лесов» (М., 1961, 1964, 1973 и 1975), до сих пор использующиеся в школах для изучения природы.

По словам Председателя Северо-Осетинского отделения Союза охраны птиц России Ю. Е. Комарова, «В. В. Строков по справедливости считается одним из наиболее крупных орнитологов середины XX столетия. Им разработан ряд положений о птицах культурного ландшафта. Он является также одним из основателей метода привлечения птиц в полезащитные лесополосы… Как учёный В. В. Строков внёс значительный вклад в региональную орнитологию (Кавказ, Центр и Северо-Запад России), в частную экологию, зоогеографию, орнитологию культурных ландшафтов, теорию и практику привлечения птиц и в орнитологическую педагогику» (ж. «Стрепет» 2009 г., № 7, вып. 1-2) .

Родился 29 октября 1909 года в Астрахани. Отец его Всеволод Петрович Строков (1881—1941) был священником, регентом хора, преподавателем новейшей русской литературы и инспектором Астраханского епархиального женского училища, мать (1886—1977) — школьной учительницей.

В конце 1915 года семья Строковых переехала на берега Байкала, где они жили поочерёдно в различных городах — Слюдянке, Петровском Заводе, Канске, Хилке, Иркутске, Чите и других. Поэтому детские и юношеские годы Вячеслав провёл в Сибири, где он хорошо изучил жизнь леса. Это позволило ему подрабатывать проводником в тайге. Любовь к лесу и его обитателям определила в дальнейшем выбор профессии.

После окончания семилетки работал воспитателем в школе, продавцом газет в киоске, счетоводом и каюром — погонщиком собак, запряженных в нарты. Об этом интересном периоде в его судьбе рассказал его бывший ученик Михаил Маратович Диев — ныне ботаник, поэт и радиоведущий:

— Вячеслав Всеволодович близко познакомился с культурой эвенков, подружился с ними. Они называли его «Лось». Это и неудивительно: сами они низкорослые, рядом с ними он казался огромным, да ещё с длинными ногами — имя само напрашивалось. Вячеслав Всеволодович увлекательно рассказывал мне, как они вместе с ним били в тайге белку и соболя тяжёлой деревянной стрелой с набалдашником, чтобы шкуру сохранять в целости. А ещё — из кремнёвого ружья: насыпали на полочку порох и стреляли с треноги. Они откочёвывали очень далеко. В тайге он пропадал по несколько месяцев. Когда приходили за ним для новой экспедиции, он просто оставлял на столе записку родителям: «Я в тайге». И никто не волновался! Знали, что там он как дома, не пропадёт.[источник не указан 424 дня]

В 1933 году В. В. Строков приехал в Ленинград, где устроился токарем на заводе, и на следующий год поступил в Ленинградскую лесотехническую академию, которую окончил в 1939 году. В ЛТА был старостой литературного кружка, которым руководил Олег Вадимович Рисс, и корреспондентом газеты «Лесная правда», где публиковал заметки под псевдонимом «Дядя Лось». Писал также множество стихотворений для стенгазеты.

В академии учился у профессоров В. Н. Сукачева, Г. Г. Доппельмаира, И. В. Оболенского, И. В. Тюрина, А. А. Ливеровского. Тогда же вышли в печать и его первые научные статьи об орнитофауне.

В студенческие годы Вячеслав на всю жизнь подружился с Григорием Логиновичем Шакуловым, ставшим детским писателем-натуралистом.

В 1938—1940 являлся заведующим учебно-опытного охотничьего хозяйства академии и учёным-охотоведом Ленинградского областного Совета спортивных обществ «Динамо». Занимался разведением лосей на ферме в Лисино Ленинградской области.

Участвовал в Великой Отечественной войне от первого до последнего дня (командир артиллерийской батареи на Карельском перешейке, в Стрельне и Невской Дубровке), четырежды был ранен и контужен. Окончил войну в чине капитана, награждён орденами и медалями.

После войны работал в Сочи заведующим отделом субтропического лесного хозяйства Сочинского дендрария, занимался разведением пробкового дуба на плантациях под Хостой, Адлером и Майкопским (диссертация 1953 года и ряд позднейших работ В. В. Строкова посвящены вопросам его осеверения).

С 1947 по 1951 — начальник Отдела защиты леса Министерства лесного хозяйства в Москве, сотрудник Всесоюзного научно-исследовательского института лесного хозяйства.

В 1950—1960-е годы В. В. Строков являлся ведущим в стране (наряду с проф. К. Н. Благосклоновым) специалистом по искусственным гнездовьям: скворечникам, синичникам, галчатникам и пр., призывал к повсеместному их внедрению c целью защиты от вредных насекомых сельскохозяйственных насаждений и парков (в противовес ядохимикатам) и предлагал наиболее функциональные их формы и размеры. В его книгах и статьях приводятся многочисленные подробные чертежи домиков для птиц. Учёный изучил в действии огромное их количество, несколько десятков тысяч, и следствием такой работы стало одно из открытий в этой области — парадоксальный вывод о пользе щелей. Если раньше в школах и юннатских кружках главным требованием к скворечнику было то, что он должен быть глухим, герметичным и не иметь ни малейших щёлочек или трещин (иначе птенцы будто бы погибнут от холода и сквозняков), то с помощью добросовестных скрупулёзных подсчётов В. В. Строкову удалось доказать, что именно щелеватость гнездовий помогает их заселению, причём заселению не разовому, а ежегодному. Например, в своём докладе «К вопросу о качественности искусственных гнездовий, изготовляемых школьниками», сделанном в 1964 году на 2-й Краснодарской зоологической конференции, он с помощью цифр показал, что птицы почти втрое чаще возвращаются на поселение к скворечникам со щелями, нежели без них. Объясняется это тем, что после вылета птенцов из глухих гнездовий материал в них не проветривается, мокнет и быстро загнивает (из-за чего птицы не селятся там вновь), тогда как в гнездовьях со щелями их нутро, как правило, остаётся сухим. В связи с этим он предлагает внести корректировки в руководства по изготовлению скворечников, используемые в школах: «Охотнее всего занимают щелеватые гнездовья скворцы, мухоловка-пеструшка, горихвостка и большая синица, то есть птицы, наиболее полезные в сельском и лесном хозяйстве… Щелеватость гнездовий, таким образом, оказалась не отрицательным качеством, как об этом трактует большинство авторов руководства, а положительным, способствующим выживаемости птенцов. Поэтому следует решительно отказаться от требования к школьникам делать исключительно глухие гнездовья».

Другие пожелания к изготовлению гнездовий у В. В. Строкова таковы: доски для них хотя бы на внутренней поверхности жилища желательно иметь необструганные, шероховатые, полезно даже сделать изнутри топором поперечные зазубрины или прибить специальные планки, тогда как снаружи, наоборот, лучше оставить стенки гладкими, без всяких украшений и палочек, чтобы труднее было проникнуть в домик хищникам; сами доски должны быть толстыми (нельзя использовать фанеру), это необходимо для поддержания постоянной температуры и во избежание деформации от влаги; дно не должно прибиваться снизу, его нужно вставлять в вертикальные стенки и закреплять сбоку гвоздиками; форма ромба для дна не годится, его надо делать либо квадратным, либо круглым; крышка обязательно должна быть снимающейся, а не прибитой наглухо, то есть иметь внутреннюю втулку (или пару планок), на которой она держится, причём желательно не пригонять её плотно, а оставить небольшую щёлку между ней и верхним краем стенки.

Ещё одно важное направление деятельности В. В. Строкова в области рукотворных гнездований — борьба за их массовость и повсеместность. Много внимания он уделял привлечению насекомоядных птиц в сады и парки Москвы — таких, как Сокольники, ЦПКиО им. Горького, Нескучный сад, Кузьминки, Измайловский, Мытищинский, Александровский сад возле Кремля, Лосиный остров и др.

В связи с этим председатель Союза охраны птиц России В. А. Зубакин отмечает: «Вячеслав Всеволодович был одним из пионеров биологического метода борьбы с вредителями лесного хозяйства в нашей стране. В эпоху директивной химизации народного хозяйства и повального увлечения ядохимикатами он аргументированно доказывал преимущества использования против вредителей леса их естественных врагов — птиц, причем доказывал не только с экологических позиций (к чему в те годы, да и позже, прислушивались мало), но и приводил специальные расчеты, показывая экономическую выгодность развески искусственных гнездовий для птиц по сравнению с применением ядохимикатов. Он разработал упрощенную конструкцию гнездовий и упрощенный способ их развески, в результате чего биологический метод борьбы с вредителями леса оказался почти вдвое дешевле химического».

В 1961—1966 годах жил в Тамбове и преподавал в Тамбовском педагогическом институте. Ряд статей В. В. Строкова посвящён фауне этого региона. В это же время он много ездит по стране, посещая различные заповедники и принимая активное участие в научных конференциях. В этот тамбовский период он пишет книги «Леса и их обитатели» и «Звери и птицы наших лесов», а также перерабатывает вышедшую ранее и предназначенную в основном детям книгу «Пернатые друзья лесов», последнее издание которой до сих пор пользуется популярностью в школах.

После окончательного переезда в Москву работал в Московском институте культуры (доцент кафедры зоологии), а также являлся лектором и учёным консультантом Пушкинского народного университета охраны природы, старшим научным сотрудником Сектора естественно-исторических музеев и сектора природы НИИ Культуры, почётным членом Всероссийского общества охраны природы. Особое место в деятельности В. В. Строкова занимают вопросы заселения птицами полезащитных лесополос и способы привлечения туда птиц на гнездовье, а также птицы антропогенных ландшафтов.

Благодаря тщательному и добросовестному изучению огромного множества гнёзд мелких певчих птиц В. В. Строкову удалось сделать интересное орнитологическое открытие. Суть его в том, что гнездостроительный рефлекс у птиц пластичен, то есть может изменяться от внешних условий. Его наблюдения опровергли утверждение зарубежных орнитологов Ф.Лоренца и О.Хайнрота о том, что акт постройки гнезда является заложенным раз и навсегда, «запрограммированным» комплексом действий. В статье «Врождённые и условные рефлексы у птиц и их влияние на выбор материалов для постройки гнёзд» («Зоологический журнал», 1964, том 43, вып. 6, Тамбовский ГПИ, с. 889—897) автор анализирует состав гнёзд горлицы, мухоловки, трясогузки, коноплянки, сорокопута-жулана и других птиц, и на основании собственных исследований доказывает, что для хозяйственного их освоения надо смотреть не на традиционные материалы, из которых строится гнездо, а на конкретное поведение данных птиц в данной местности. Птицы, вкусившие городской жизни, используют для плетения гнезда трамвайные билеты, кусочки целлофана, клочки ваты, бинты, тряпки, верёвки, сети, шнурки, конфетные обёртки и даже алюминиевые стружки! И если в естественных природных условиях птицы берут для постройки гнезда в основном одни и те же материалы, и отклонения в их выборе незначительны, то в городе — при недостатке привычных материалов — птицы используют то, что есть «под рукой» (точнее, под клювом — например, найденное автором статьи в Сочинском дендрарии гнездо сорокопута-жулана было построено из обрезков фотобумаги). В результате кропотливых исследований учёного выяснилось, что если какого-либо материала, годного для гнезда, хоть и отличающегося от естественного, на месте поселения имеется во множестве, то у птицы, при многократном строительстве из него жилья, закрепляется условный рефлекс, который угас бы, если бы данный материал использовался всего лишь раз или два. Но когда птица использует те же верёвки, стружки, конфетные обёртки постоянно, то в последующие годы она возьмёт для строительства уже испытанные обёртки и стружки, даже если рядом будет на этот раз и материал естественного происхождения, то есть тот, который всегда брали ранее её сородичи и предки. Это говорит о приобретённом рефлексе у птиц (в соответствии с учением И. П. Павлова), вопреки существовавшим ранее установкам.

Много времени проводил на полевой орнитологической практике со студентами и школьниками. Благодаря усилиям В. В. Строкова место уникальной урбанизированной колонии озёрных чаек на подмосковном озере Кийово имеет сегодня статус памятника природы всероссийского значения.

С 1957 по 1984 годы тесно сотрудничал с редакцией журнала «Юный натуралист», постоянно публикуя в нём заметки и ежедневно отвечая письмами на многочисленные вопросы детей. В начале 1980-х руководил (наряду с А. И. Быховым и др.) Клубом юных биологов и краеведов («КЮБиКом») на кордоне Коровино под Можайском.

Некоторые из бывших учеников В. В. Строкова являются сегодня ведущими российскими орнитологами — А. Ф. Ковшарь, В. А. Зубакин, А. Д. Нумеров, Н. Н. Дроздов, Ю. А. Комаров; его научную работу по изучению птиц продолжили также Е. Б. Климик, И. Д. Поляков, А. Д. Полякова, В. П. Белик, Е. Э. Шергалин, Ю.Артюхин, И.Горбань и другие. Многие из этих учёных оставили воспоминания о своём учителе.[источник не указан 424 дня]

Вячеслав Всеволодович всегда был частым гостем в школах, институтах, библиотеках, клубах, пионерских лагерях, домах и дворцах пионеров, на собраниях юннатских кружков, повсюду страстно призывая юное поколение беречь родную природу, с добротой относиться к ней и никогда не уносить из леса животных — ежей, зайчат, бельчат, птенцов или ящериц. В статье для детей в журнале «Лес и человек» под названием «Нашёл? Нет, похитил!» он пишет:

«Почти всех, кто слабее их, ребята стараются поймать, как будто лес для этих животных чужой и зверюшки забрели в него тоже случайно, как и сам ловец. Зачем надо поймать и потом унести пойманного к себе домой, иной „исследователь“ лесной жизни и сам не объяснит, но ловит обязательно.

И мальчики и девочки считают, что они „нашли“ животное. А как можно найти животное в его собственном доме, в природе, где его никто не терял и само оно тоже не потерянное. Поле, лес — это родной дом животного, к жизни в котором оно и приспособилось!

Взятых из природы животных тащат домой или в пионерский лагерь, не зная ничего ни об образе жизни этого животного, ни о его пище, кормят дома обычно не тем, чем оно питалось в природе, и потом недоумевают, почему это зверек, несмотря на заботы, вдруг умирает? Причем эти дети ещё и уверены, что они очень любят животных и стараются заботиться о них.

…Не надо брать из лесу животных: не нуждаются они в этом. Помните, что вы, увидев того или иного зверька, не „нашли“ его, а, взяв к себе домой, просто украли зверя у леса! И лес стал беднее от этого, а вы ничем не обогатились!..

Тащить из леса все, что придется, может только человек, не любящий природы, не понимающий её. Изъятие животных из леса — их дома — есть самое настоящее расхищение природных богатств нашей Родины!»

Умер В. В. Строков 6 июля 1984 года в Можайске, в один из сезонов проведения полевой практики с детьми-юннатами. Похоронен на Хованском кладбище в Москве.

Первая жена — Мария Калинична Ломако (1901—1993)

Сын — Юрий Вячеславович Строков (1940—2001)

Вторая жена — Ольга Степановна Строкова (род. 1920)

Дочь — Елена Вячеславовна Санькова (р. 1950)

Дочь — Наталья Вячеславовна Болобова (р. 1952)