Скуратова-Бельская, Мария Григорьевна (Vtrjgmkfg->yl,vtgx, Bgjnx Ijnikj,yfug)
| Мария Григорьевна Скуратова-Бельская | |
|---|---|
 Мария Магдалина, Борис, Феодот Киринейский, Ксения. Патрональная икона семьи Бориса Годунова. 1589 г. Вклад в Софию Новгородскую | |
| 11 февраля 1598 — 10 июня 1605 (вдовствующая с 13 апреля 1605) | |
| Предшественник | Ирина Годунова |
| Преемник | Марина Мнишек |
|
Правительница-регентша Российского царства
|
|
| 13 апреля 1605 — 10 июня 1605 | |
| Предшественник | Должность учреждена (более раннее Глинская Елена) |
| Преемник | Должность упразднена (более позже Шестова Ксения) |
|
|
|
| Рождение | около 1552 |
| Смерть |
10 (20) июня 1605 Москва |
| Место погребения | Троице-Сергиева лавра |
| Род | Бельские, Годуновы |
| Отец | Малюта Скуратов |
| Мать | Матрёна |
| Супруг | Борис Годунов |
| Дети | Ксения Годунова, царь Фёдор Годунов |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Царица Мари́я Григо́рьевна, урождённая Скура́това-Бе́льская (ок. 1552 — 10 (20) июня 1605, Москва) — русская царица (1598—1605), жена Бориса Годунова, дочь Малюты Скуратова. Непродолжительное время регентша при сыне — малолетнем Фёдоре II Годунове.
Биография[править | править код]
Родилась около 1552 года в семье опричника Ивана Грозного Малюты Скуратова и его жены Матрёны. Сыновей у Малюты не было, и трём своим дочерям он нашёл хорошие партии: на старшей дочери женился двоюродный брат царя Ивана князь Иван Михайлович Глинский, третью, Екатерину, взял в жёны Дмитрий Иванович Шуйский (брат будущего царя).
Для средней, Марии, отец в 1571 году выбрал в женихи племянника другого видного царского сподвижника Дмитрия Ивановича Годунова — 18-летнего Бориса Годунова. Благодаря женитьбе на дочери столь видного царского приближённого, Годунов смог укрепить своё положение при дворе. В том же году во время 3-й женитьбы царя Ивана Грозного на Марфе Собакиной была свахой со стороны царицы[1].
В браке родилось трое детей: дочь Ксения (1582—1622), сыновья Иван (умер в младенчестве) и Фёдор (1589—1605).
Исаак Масса — в целом, автор пристрастный, пишет о ней: «Эта женщина, по имени Мария, имея сердце Семирамиды, постоянно стремилась к возвышению и мечтала со временем стать царицей, и надежды её возрастали, ибо у царицы Ирины не было детей; и [Мария] постоянно убеждала своего мужа в том, что никто кроме него по смерти Фёдора не может вступить на престол, хотя ещё живы были другие, а именно Димитрий, сын тирана от седьмой его жены Марфы. (…) Могут подумать, каким образом Борис, не умевший ни читать, ни писать[L 1], был столь ловок, хитёр, пронырлив и умён. Это происходило от его обширной памяти, ибо он никогда не забывал того, что раз видел или слышал; также отлично узнавал через много лет тех, кого видел однажды; сверх того во всех предприятиях ему помогала жена, и она была более жестока (tiranniger), чем он; я полагаю, он не поступал бы с такою жестокостью и не действовал бы втайне, когда бы не имел такой честолюбивой жены, которая, как было сказано выше, обладала сердцем Семирамиды»[2].
Царица[править | править код]
С восшествием мужа на престол 1 сентября 1598 года Мария стала царицей.
После появления в 1602—1603 гг. слухов о «возвращении» царевича Дмитрия в Польше, Борис Годунов приказал привезти в Новодевичий монастырь Марию Нагую (инокиню Марфу). Мать погибшего царевича Борис допрашивал о том, жив ли её сын, вместе с патриархом Иовом, а затем к ним присоединилась его жена. «На это инокиня Марфа будто бы отвечала, что она точно сама не знает; тогда царица Мария Григорьевна, как истая дочь Малюты Скуратова, схватила горящую свечу и захотела выжечь старице глаза»[1].
Верховной боярыней при царице под конец царствования была княгиня Пожарская, Мария Фёдоровна, мать будущего героя. Сначала она состояла боярыней при дочери царя Ксении, но была настолько в чести и настолько близка к самой царице Марии Григорьевне, что иногда соперничала даже с верховной боярыней, состоявшей при царице Марии Григорьевне, — Марией Лыковой (женой Михаила Лыкова), пользовавшейся большим авторитетом. Частые опалы, иногда казавшиеся беспричинными, от царя Бориса многие объясняли наветами и доносами Пожарской.
Вдовствующая правительница[править | править код]
После смерти Бориса 13 апреля 1605 года — непродолжительное время была регентшей при несовершеннолетнем сыне Фёдоре. На следующий день, 14 апреля, царица приняла присягу народа на своё имя и имя сына[1].
«После смерти царя Бориса осталась супруга его, как вдовствующая горлица, имеющая при себе только две отрасли: именно сына, называемого даром божиим, (…); и дочь, девицу, жившую в тереме, вполне уже созревшую для брака» («Временник Ивана Тимофеева»)[3]
После смерти мужа вдовствующая царица тот час распорядилась о возвращении в Москву своего двоюродного брата Богдана Яковлевича Бельского, который, по словам современников, сразу же в качестве бывшего гонимого оказался «в большой чести у простого народа». Однако с приближением Лжедмитрия к Москве Богдан подтвердил личность «спасшегося царевича» и стал его сторонником[4].
В июне того же года в столице начался бунт. Очевидец Конрад Буссов, находившийся в Москве, писал, что царица Мария Григорьевна «выслала на площадь бояр, сохранивших верность её сыну. Чтобы пресечь агитацию посланцев „Дмитрия“, бояре пригласили их в Кремль. Однако толпа помешала попытке убрать Пушкина и Плещеева с площади»[5].
1 июня во время антигодуновского восстания, как писал анонимный английский автор отчета о посольстве сэра Томаса Смита, «во время бегства царицы-матери в более безопасное место, с её шеи было сорвано жемчужное ожерелье, и она должна была считать себя счастливою, что ей удалось ускользнуть, и то с великим трудом; сам же молодой царевич не испытал иной большей кары или невзгоды, как (о, сколь тягостно для царственной особы!) пощада со стороны рабов, которым недоступно понимание страданий лиц благородных»[6].
Фёдор был свергнут и вместе с матерью и сестрой отправлен из дворца в их прежний боярский дом в Кремле — подворье Годуновых. Годуновы, по-видимому, подверглись аресту не в самый день восстания, а позже[1].
Как пишет Иван Тимофеев, Лжедмитрий эту «вдову, родившую раньше этих обоих детей, вместе с её сыном, ту и другого — как-то бессмысленно и насильственно решил убить и прежде своего вступления в город победителем, послав пред собою некоторых из своих приближенных в их наследственный дом, увы! предал тайно смерти»[3].
Там 10 июня царя и его мать задушили агенты Лжедмитрия I — Василий Мосальский-Рубец, Василий Голицын и другие. (Царевну Ксению оставили в живых, она сперва находилась у Мосальских, а потом стала наложницей самозванца. В дальнейшем девушку постригли в монахини Новодевичьего монастыря).
Автор «Повести како отомсти» пишет об этом: «И послал своих слуг вперед себя и повелел палачам предать злой смерти Борисову жену Марию и сына её Фёдора, души их от тела отторгнуть, а дочь повелел в живых оставить, чтобы красоты её насладиться, что и случилось»[1].
Согласно «Московской хронике» Конрада Буссова, находившийся в Серпухове Самозванец ставил ликвидацию Годуновых условием, при котором он соглашался прибыть в столицу;[7] причём это распоряжение было не секретным, а передано москвичам в открытом послании. После ареста патриарха Иова на подворье Годуновых явился со стрельцами Василий Голицын и приказал убить Фёдора;[8] при этом с ним были князь Мосальский, дьяки Молчанов и Шерефединов[9]. Однако, по словам бывшего в то время в Москве шведа Пера Эрлесунда (Петра Петрея), непосредственным исполнителем убийства был подьячий Иван Богданов, якобы тайно присланный для этого в Москву[10]. Крепкий и сильный юноша, Фёдор оказал сопротивление убийцам, которые вчетвером едва справились с ним. Официально было объявлено, что Фёдор и его мать отравились; однако их тела, выставленные на всеобщее обозрение, имели следы борьбы и насильственной смерти, как свидетельствует Петрей: «и следы от верёвки, которой они были задушены, я видел собственными глазами вместе со многими тысячами людей»[10].
Боярин В. В. Голицын с крыльца годуновского терема огласил официальную версию событий: «Царица и царевич со страстей испиша зелья и помроша, царевна же едва оживе».
Царица была непопулярна в народе, в том числе — и из-за воспоминаний о её отце. По Москве ходили слухи о её непомерной жестокости, поэтому о её смерти сожалели меньше, чем о гибели сына и судьбе дочери[1].
Карамзин писал: «Многие смотрели только с любопытством, но многие и с умилением: жалели о Марии, которая, быв дочерью гнуснейшего из палачей Иоанновых и женою святоубийцы, жила единственно благодеяниями и коей Борис не смел никогда открывать своих злых намерений; ещё более жалели о Феодоре, который цвёл добродетелию и надеждою: столько имел и столько обещал прекрасного для счастия России, если бы оно угодно было Провидению!»
Автор отчёта Томаса Смита поверил официальной версии о самоубийстве Федора и оставил душераздирающее описание «тройного самоубийства» (Ксения будто бы тоже хотела покончить с собой, но выпила слишком малую дозу яда)[L 2].
Захоронение[править | править код]
20 июня 1605 года в Москву въехал самозванец Лжедмитрий I, а через месяц венчался на царство[11][12].
Тела Фёдора и Марии Годуновых, вместе с извлечённым из гробницы в Архангельском соборе телом умершего 13 апреля Бориса Годунова, были захоронены по приказу Лжедмитрия безо всяких почестей во второстепенном московском женском Варсонофьевском монастыре. В 1606 году по распоряжению царя Василия Шуйского останки семьи Годуновых торжественно перенесли в Троице-Сергиев монастырь (гроб Фёдора Борисовича несли 20 бояр[13]), где в особой усыпальнице (возведённой в 1783 году) они покоятся и сейчас[14].
В 1945 году гробница Годуновых была вскрыта антропологом М. М. Герасимовым, но захоронение оказалось ранее потревоженным грабителями — кости и содержимое гробов было перемешано, черепа не сохранились[15]:302 и лица представителей династии Годуновых методом антропологической реконструкции оказалось невозможным восстановить.
Шитьё[править | править код]
Дворцовые мастерские шитья традиционно управлялись царицами, однако ещё при Рюриковичах женщины семейства Годуновых (в особенности жёны Дмитрия Ивановича) отличались своими вышивками. Произведения мастерской Марии Григорьевны «выполнялись очень тщательно, с большим техническим мастерством, для них характерно обилие жемчужного низания. После 1598 года (воцарение Бориса Годунова), работы мастерской отличаются особой нарядностью и роскошью». Обилие жемчуга можно увидеть на сударе «Агнец божий» (Патриаршие палаты, Кремль)[16].
В искусстве[править | править код]
Небесной покровительницей царицы была святая Мария Магдалина, которая фигурирует на семейных иконах Годуновых.
Сцена допроса инокини Марфы фигурирует в картине Н. Н. Ге и стихотворении М. О. Цетлина.
- в кино
- Людмила Коршакова — «Борис Годунов» (1987)
- Елена Шевченко — «Борис Годунов» (2011).
- Светлана Ходченкова — «Годунов» (2018).
Комментарии[править | править код]
- ↑ Разумеется, предположение о безграмотности Бориса ошибочно — автографы царя сохранились
- ↑ Он пишет следующее: «…к молодому царевичу некоторые (в особенности же его мать, эта вторая Иезавель) приставали с советом покинуть царство прежде, чем оно само отступится от него, и последовать доброму примеру его родителя, прибегнув к самоубийству, разделить с ним которое изъявляли готовность и его мать (это вместилище бедствий, эта колыбель жестокости!), и его единственная возлюбленная сестра. Были составлены письма и подосланы гонцы, чтоб осуществить это отчаянное вероломство относительно его невинной жизни; так что уже через несколько дней (ибо злу крыльями служат мысль и решительность) все трое сговорились (о, печальное единодушие!) погубить самих себя, предпочитая скорее наложить насильственные руки на свою ненавистную жизнь, чем дать врагу повод проявить свою жестокость, совершая над ними казнь, о чём царь Димитрий, конечно, никогда и не думал, решив, что царевич останется полноправным правителем какой-либо обширной области с княжеским титулом. И что же? Ни надежда, ни жалость, ни высокий сан не придали им сил; но словно их жестокость к самим себе равнялась суду совести, мы видим здесь мать утратившею нежную привязанность к своим детям, сына пренебрегшим естественною любовью к собственной матери, сестру осудившею самое себя в лице их обоих (…). И вот они решаются (о, сколь невыразимо содеянное ими зло!) принять отраву. Царственная мать первая выпивает яд в напутствие своему благородному сыну в его могилу, а он отвечает ей сильным глотком, столько же придав этим энергии своему дико-беззаконному послушанию, сколько выразив свою полную несостоятельность перед настоящим. И они, рука в руку, в сердечном единении, в объятиях один другого, повалились и умерли зараз, — мать, будучи деятельною внушительницей, тогда как сын являлся страдательным последователем. Но вот пример, где проявляется осторожность наряду с жалостью к самому себе, самостоятельность наряду с послушанием: царевна также выпила яду, но умеренно, как приличествует девице, и таким образом, как недостаток скромности был смертелен для матери, так та же скромность обезпечила жизнь дочери. Едва разыгралась эта трагедия, как в покой вошли некоторые знатные лица, встреченные горестною вестью, что уже нет на земле того, кто мог бы быть их государем, и его родительницы, охватившихся руками в кротком объятии смерти, и что молодая царевна, распростёртая на полу, остается, как свидетельствовало о том её дыхание, лишившеюся матери и брата девою, — от неё-то потом и узнали о их предсмертном настроении духа: между тем как царица была исполнена решимости, царевич был достоин сожаления, — оба равно заслуживая быть оплаканными. Несомненно, это было дурное дерево, которому суждено было дать прекрасный, но безвременный плод!»
Примечания[править | править код]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Мария Григорьевна // Славянская энциклопедия. XVII век: в 2 тт. Т. 1. / Авт.-сост. В. В. Богуславский. — М.: Олма-Пресс, 2004. — ISBN 5-224-02249-5
- ↑ Исаак Масса. Краткое известие о начале и происхождении современных войн и смут в Московии, случившихся до 1610 года за короткое время правления нескольких государей. // Восточная литература. Дата обращения: 30 марта 2019. Архивировано 7 апреля 2019 года.
- ↑ 1 2 Временник Ивана Тимофеева. Дата обращения: 18 октября 2015. Архивировано 17 сентября 2011 года.
- ↑ Богдан Яковлевич Бельский // Славянская энциклопедия: XVII век в 2-х томах. A-M. Том 1
- ↑ БОРИС ГОДУНОВ. Царь Борис пытался упрочить позиции России на Северном Кавказе и направил туда одного из лучших своих воевод Ивана Бутурлина. www.bibliotekar.ru. Дата обращения: 22 февраля 2019. Архивировано 17 февраля 2019 года.
- ↑ СЭРА ТОМАСА СМИТА ПУТЕШЕСТВИЕ И ПРЕБЫВАНИЕ В РОССИИ. Дата обращения: 22 октября 2015. Архивировано 4 марта 2016 года.
- ↑ Конрад Буссов. Московская хроника // Смута в Московском государстве. — С. 280.
- ↑ Скрынников Р. Г. Борис Годунов. — М.: Наука, 1978. — С. 182.
- ↑ Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. XI, гл. III. Царствование Феодора Борисовича Годунова Архивная копия от 9 июля 2015 на Wayback Machine
- ↑ 1 2 Петрей. Достоверная и правдивая реляция // Смута в Московском государства. — С. 186.
- ↑ Пчелов Е. В. Рюриковичи. История династии. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. — С. 374—375.
- ↑ Морозова Л. Е. Смута на Руси. Выбор пути. — М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2007. — С. 74—75.
- ↑ Буссов, с. 323
- ↑ Усыпальница Годуновых. Дата обращения: 23 октября 2015. Архивировано 4 марта 2016 года.
- ↑ Маясова Н. А. Литературный образ Ксении Годуновой и приписываемые ей произведения шитья // Труды Отдела древнерусской литературы. Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом) / Отв. ред. Д. С. Лихачёв.. — М.; Л.: Наука, 1966. — Т. 22: Взаимодействие литературы и изобразительного искусства в Древней Руси. — С. 294—311. Архивировано 17 июля 2015 года.
- ↑ Музеи московского кремля: ПАТРИАРШИЕ ПАЛАТЫ. patriarchs-palace.kreml.ru. Дата обращения: 22 февраля 2019. Архивировано 22 февраля 2019 года.
