Нейроэтика — дисциплина на границе между нейронаукой и философией. Так называют этику нейронаук, междисциплинарную область исследований, изучающую влияние современной нейронауки на самосознание человека, развитие биомедицины, политико-правовой и моральной сфер жизнедеятельности человека. Некоторые проблемы нейроэтики принципиально не отличаются от тех, которые встречаются в биоэтике. Другие уникальны для нейроэтики, потому что мозг как орган разума имеет значение для более широких философских проблем, таких как природа свободной воли, моральной ответственности, самообмана, личной идентичности, автономии личности и индивидуума.[1] В рамках нейроэтики рассматриваются основные принципы нормативной этики нейрофизиологии.[2]
Философ Адина Роскис считает что нейроэтика состоит из двух смежных областей — этики нейробиологии и этики нейронауки.[3]
Рис и Роуз утверждают, что «нейроэтика» — это неологизм, который появился только в начале 21-го века, в основном благодаря устному и письменному общению этиков с философами.[4]
Как указывает Расин, этот термин был придуман Гарвардским врачом Аннализой Понтиус в 1973 году в статье для академического журнала «Перцептивные и моторные навыки», озаглавленной «Нейроэтика ходьбы у новорожденного»,[5][6] которая в 1993 году перепечатала термин в статье для журнала «Психологический отчёт», которую часто ошибочно упоминают как первую статью с заголовком, содержащим слово «нейроэтика». До 1993 года американский невролог Рональд Крэнфорд использовал этот термин.[7]Джуди Иллес фиксирует использование термина в научной литературе 1989 и 1991 годов.[8] Писателю Уильяму Сафиру широко приписывают то, что в 2002 году слово приобрело его нынешнее значение, определяя его как «изучение того, что правильно и что неправильно, хорошо и плохо в лечении, совершенствовании или нежелательном вторжении и вызывающих беспокойство манипуляциях с человеческим мозгом».[9]
В 2002 году прошла международная конференция под названием «Neuroethics: Mapping the Field». Участники представляли разные отрасли наук, включая неврологию, биоэтику, философию, право, генетику и журналистику.[10][11] В 2007 году Американский журнал по биоэтике (AJOB) официально объявил о запуске «AJOB Neuroscience», который издаётся регулярно и полностью посвящён нейроэтике.
Одним из этических противоречий, появляющиеся от связи мозга и сознания в нейрохирургии, является сохранение здоровья пациента в ущерб, может быть, его прежней структуре личности в результате операции на мозге[13].
Большинство доноров органов — это нейрохирургические пациенты, у которых была диагностирована смерть мозга[14].
Анджан Чаттерджи, невролог из Университета Пенсильвании, утверждает, что западная медицина стоит на пороге революции, в результате которой люди смогут улучшить свою память и внимание с помощью фармакологических средств. Джейкоб Аппель, специалист по биоэтике из Университета Брауна, выразил обеспокоенность по поводу возможности того, что работодатели будут навязывать такие препараты своим работникам[15][16].
Нейрореализм — мысль о том, что что-то реально только когда его можно измерить (то есть человек, который говорит что у него боль, «действительно» болен, если только этот симптом поддерживается результатами сканирования мозга)[17][18]. Случай фантомных конечностей демонстрирует неадекватность этого подхода.
Воздействие на память
Предполагается, что пропранолол, одобренный FDA препарат, эффективно притупляет болезненные эффекты травматических воспоминаний, если принимать его в течение 6 часов после возникновения события[19]. Независимо от того, этично ли полностью или частично стирать память пациента, эта тема, безусловно, становится все более актуальной, поскольку эта технология совершенствуется в нашем обществе[20].
Лечение стволовыми клетками
Первичная этическая дилемма, которая возникает в исследованиях стволовых клеток, касается источника эмбриональных стволовых клеток (ЭСК). Обычно им является внутренняя клеточная масса бластосферы, которая может иметь потенциал для возникновения человеческой жизни[21]. Согласно исследованию, проведенному биологами развития, от 75 до 80 % эмбрионов, созданных в результате полового акта, естественным образом теряются, прежде чем они могут стать зародышами[22]э
Стволовые клетки полезны при лечении некоторых нейродегенеративных заболеваний, таких как болезнь Паркинсона[23], в частности, исследование, проведенное в 2011 году, показало, что индуцированные плюрипотентные стволовые клетки (ИПСК) могут быть использованы для помощи в исследованиях и лечении Паркинсона. Исследования на животных показали, что использование ИПСК может улучшить моторные навыки и выброс допамина у испытуемых с болезнью Паркинсона[24]. Для исследований клетки мозга животных повреждаются способом, имитирующим болезнь. Трансплантация гемопоэтических стволовых клеток при лечении пациентов с рассеянным склерозом может нести высокий риск отторжения, что при наличии других методов лечения рассеянного склероза пока перевешивает преимущества данного метода[25].
Пациенты с нарушением сознания
Недавние результаты исследований с использованием функциональной магнитно-резонансной томографии изменили наш взгляд на вегетативных пациентов. Снимки мозга показали, что аспекты эмоциональной обработки, понимания языка и даже осознания могут сохраняться у пациентов, поведение которых предполагает вегетативное состояние. Если это так, то неэтично позволять третьей стороне диктовать жизнь и будущее такого пациента[26].
Неврологические процедуры
При исследовании новых лекарств может быть установлен побочный эффект изменения поведения и личности. Хотя личная идентификация это сложный вопрос, пациенты в результате применения препаратов могут терять такие «части себя» как память или настроение. С другой стороны, при тестировании новых препаратов встаёт вопрос сортировки пациентов — с одной стороны необходимо выбирать таких пациентов, чтобы лечение им максимально помогло, с другой стороны, необходимо провести как можно более качественное исследование, чтобы не пострадали будущие пациенты.
Нейронаука и свободная воля
Если все действия человека вызваны процессами в его мозге, который, в свою очередь, является продуктом генов и нашего жизненного опыта, то как мы можем нести ответственность за свои действия? Оценки нейропсихиатрии стали более широко использоваться в системе уголовного правосудия, а технологии нейровизуализации предоставили нам более прямой взгляд на травмы головного мозга. Нейровизуальные данные могут свидетельствовать о том, что нет свободной воли, и каждое действие, которое совершает человек, является просто продуктом прошлых действий и биологических импульсов, которые находятся вне нашего контроля[27]. Вопрос о том, совместима ли личная автономия с этикой нейробиологии является центральным для нейроэтики[28] Однако существует некоторое противоречие относительно того, влечет ли личная автономия понятие «свободной воли» или является «морально-политическим» принципом, отдельным от метафизических затруднений[29].
Директор Центра когнитивной нейрофизиологии при Университете Пенсильвании Марта Фарах написала книгу с названием «Нейроэтика», в которой утверждает, что бедность разрушает мозг и не даёт в дальнейшем индивиду обрести материальное благополучие.
↑Marcus SJ. Neuroethics: mapping the Field. Conference proceedings. New York: Dana Press; 2002. p. 5.
↑Leefmann, Jon; Levallois, Clement; Hildt, Elisabeth. Neuroethics 1995–2012. A Bibliometric Analysis of the Guiding Themes of an Emerging Research Field (англ.) // Frontiers in Human Neuroscience : journal. — 2016. — Vol. 10. — P. 336. — ISSN1662-5161. — doi:10.3389/fnhum.2016.00336. — PMID27445772. — PMC4929847.
↑Elsey, J. J. W. B. E. n., & Kindt, M. (2018). Can criminals use propranolol to erase crime-related memories? A response to McGorrery (2017). Alternative Law Journal, 43(2), 136—138. https://doi.org/10.1177/1037969X18765204
↑Farah, Martha. Neuroethics: an introduction withreadings (англ.). — Cambridge, Mass.: MIT Press, 2010. — P. 97—8. — ISBN 9780262062695.
↑Barker, Roger A; Inez de Beaufort. Scientific and ethical issues related to stem cell research and interventions in neurodegenerative disorders of the brain (англ.) // Progress in Neurobiology : journal. — 2013. — November (vol. 110). — P. 63—73. — doi:10.1016/j.pneurobio.2013.04.003. — PMID23665410.
↑Vaccarino, F. M.; Stevens, H. E.; Kocabas, A.; Palejev, D.; Szekely, A.; Grigorenko, E. L.; Weissman, S. Induced pluripotent stem cells: A new tool to confront the challenge of neuropsychiatric disorders (англ.) // Neuropharmacology : journal. — 2011. — Vol. 60, no. 7—8. — P. 1355—1363. — doi:10.1016/j.neuropharm.2011.02.021. — PMID21371482. — PMC3087494.
↑Chen, L W; F Kuang; L C Wei; Y X Ding; K K L Yung; Y S Chan. Potential application of induced pluripotent stem cells in cell replacement therapy for Parkinson's disease (англ.) // CNS & Neurological Disorders Drug Targets : journal. — 2011. — June (vol. 10, no. 4). — P. 449—458. — doi:10.2174/187152711795563994. — PMID21495962.
↑Henry, Stuart; Plemmons, Dena. Neuroscience, Neuropolitics and Neuroethics: The Complex Case of Crime, Deception and fMRI - Springer (англ.) // Neuroscience, Neuropolitics and Neuroethics : journal. — 2012. — Vol. 18, no. 3. — P. 573—591. — doi:10.1007/s11948-012-9393-4. — PMID23054671.
