Кремнев, Гаврила (Tjybuyf, Igfjnlg)

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Кремнев.

Петр III Федорович. С прижизненного портрета

Гаврила Кремнев (годы жизни неизвестны) — однодворец села Грязевка Лебедянского уезда, рядовой ланд-милицийского Орловского полка. Самозванец, выдававший себя за чудом спасшегося императора Петра III. Осуждён, сослан на вечное поселение.

Предыстория

Столь хорошо изученное Н. Эйдельманом «народное карнавальное сознание» предполагает, что российский император не может умереть своей смертью. Если он царствовал достаточно долго, его считают убитым, чаще всего — отравленным. Царствовавшего недолго, рано исчезнувшего будут долго считать «скрывшимся», избегшим смерти, ожидающем лишь момента для триумфального возвращения во главе народного воинства.

Также император, погибший насильственной смертью (особенно в начале правления) превращается в народной памяти в «доброго императора», убитого за то, что хотел «дать народу волю». Именно это происходит с Петром III.

Практически сразу после его смерти возникает и начинает шириться слух, что вместе с известным манифестом о «вольности дворянской» существовала «вольность крестьянская», но Екатерина и её клика этот второй манифест скрыли, а «доброго императора» поспешили свергнуть и покушались на убийство, но ему, конечно же, удалось чудесным образом ускользнуть.

Глухое волнение в крестьянской среде, недовольство казаков ущемлением их былых вольностей — всё это создавало благоприятную почву для появления многочисленных самозванцев, выдававших себя за погибшего императора.

Появление

Самозванец, именуемый себя Петром III Фёдоровичем появляется в начале 1765 года в Воронежской губернии. Позже схваченный, на допросе «показал себя беглым солдатом Гаврилой Кремневым». После 14 лет службы он бежал из полка, и первыми сумел привлечь на свою сторону двух крепостных крестьян помещика Кологривова. Ему удалось раздобыть себе лошадь с седлом и сбруей, и после этого в течение нескольких дней он ездит по близлежащим селам, называя себя вначале «капитаном на императорской службе» и заявляет во всеуслышание, что винокурение императорским указом запрещается, а сбор подушных денег и рекрутчина остановлены на следующие 12 лет — но, в конечном итоге, решившись, объявляет своё «царское имя».

Точнее, он признает, что зовется Гаврила Кремнев, но — это имя всего лишь для отвода глаз, оно помогает спасшемуся императору скрыться от наёмных убийц.

Беглым крестьянам, помогшим самозванцу в начале присваиваются титулы генералов Румянцева и Пушкина — тактика, которую позже применит Емельян Пугачёв. Ярым сторонником Гаврилы Кремнева становится поп Лев Евдокимов, который после недолгих сомнений («как же, умер государь Пётр Фёдорович») убежден ответом самозванца, что императора в последний момент подменил преданный ему солдат.

Как обычно бывает в таких случаях, самоубеждение развивает легенду, и поп Евдокимов начинает уверять своих односельчан, что в юности служил дворцовым певчим, «нашивал на руках» ребёнка-императора и узнал его снова по приметному родимому пятну.

В скором времени самозванец привлекает на свою сторону отставного сержанта Петрова, капрала Григорова, и местного дьячка Антона Попова. Посовещавшись, они принимают общее решение: привлечь на свою сторону как можно больше однодворцев, затем отправиться в Воронеж и оттуда уже дать знать в Москву и Санкт-Петербург о возвращении «истинного императора», а затем отправиться туда самолично.

В течение нескольких дней самозванец одно за другим посещает пять сел Коротоякского и Костёнского уездов, где он, по сообщениям документов того времени, «…держа в руке крест, велел… обывателям прикладываться к тому кресту с поднятием вверх руки и отгибанием двух перстов и целовать его Кремнева руку и ногу, что и было чинено, и носили его Кремнева обыватели на руках».

Воинство самозваного «императора» увеличивалось как снежный ком, уже на подъездах к Лебедяни в нём насчитывалось до полутысячи людей. Оповещёные высланным вперед батальонным фурьером Будниковым крестьяне и духовенство встречали самозванца с иконами, хоругвями и колокольным звоном.

Суд и приговор

Отрезвление наступило достаточно быстро, когда квартирьера, прибывшего со своими вестями в Воронеж, арестовали, допросили и немедля отправили для поимки «вора и самозванца» полуэскадрон гусар.

Как и следовало ожидать, плохо организованное, представлявшее собой скорее беспорядочную толпу, воинство самозванца, разбежалось при первых же выстрелах, а солдатский «император» доставлен для допроса и наказания в Петербург.

Крестьянская война под предводительством Пугачева была ещё впереди, посему правительство Екатерины отнеслось к беглому солдату можно сказать, с достаточной мягкостью. Екатерина своей рукой «начертала» на поданном ей отчете: «Сие преступление произошло без всякого с разумом и смыслом соображения, а единственно от пьянства и невежества, что дальнейших и опасных видов и намерений не крылось. Попам указать, что поститься надобно не только в еде, но и в питие». По легенде, когда у императрицы осведомились, в чём причина последнего указания, Екатерина со свойственным ей юмором заметила, что «…В другое время они закусывают, а во время поста без еды пьют».

Самозванца было приказано возить по всем селам и местечкам, где он объявлял себя императором, привязав ему к груди доску с надписью «Беглец и самозванец», выставлять на позорище и прилюдно сечь кнутом. По сохранившейся легенде, солдат, исполнявший наказание не забывал при этом приговаривать «Не в свои сани не садись, дурак!».

По окончании поездки, самозваному императору выжгли на лбу начальные буквы слов «Беглец и самозванец» — БС и сослали на вечное поселение в Нерчинск, где следы его теряются.

Литература

• Соловьев С. М. История России с древнейших времен. — Т. 26, гл. 2.
• Кравченко С. «Кривая Империя», часть 3  (неопр.). Дата обращения: 6 января 2009.

См. также

• Чернышёв, Пётр Фёдорович
• Пугачёв, Емельян Иванович