Киргизско-китайские отношения (Tnjin[vtk-tnmgwvtny kmukoyunx)

Перейти к навигации Перейти к поиску
Кыргызско-китайские отношения
Китай и Кыргызстан

Китай

Кыргызстан
Логотип Викисклада Медиафайлы на Викискладе

Кыргызско-китайские отношения — двусторонние отношения между Кыргызской Республикой и Китаем. Дипломатические отношения между странами были установлены в 1992 году. Протяжённость государственной границы между странами составляет 1063 км[1]. На Китай в 2011 году пришлось 15,57 % внешнеторгового оборота Кыргызстана[2].

История[править | править код]

Китай изначально негативно относился к предоставлению независимости республикам бывшего СССР, так как видели в этом угрозу своей территориальной целостности. Правительство Китая опасалось, что уйгурское меньшинство на западе страны может поднять восстание с целью достижения независимости. В самой Киргизии распространены анти-уйгурские настроения. В 2009 году, Данияр Усенов, премьер-министр Кыргызстана заявил, что у его страны есть шанс стать Уйгурстаном из-за непрекращающейся миграции уйгур в Киргизию[3]. Кыргызстан отказал уйгурам в праве основать Уйгурский автономный район[4].

Торговля[править | править код]

Товарооборот двух стран в 1995—2007 годах резко увеличился: с 231 млн долларов до 3780 млн долларов[5]. В кризисном 2008 году товарооборот составил 1453 млн долларов, в том числе экспорт из Китая — 1186 млн долларов[6]. Киргизский импорт в Поднебесную (на 2008 год) оставался преимущественно сырьевым — 58,0 % его составляли отходы и лом черных и цветных металлов, а ещё 27,7 % кожевенное сырье и шерсть[6]. Китайский импорт был представлен преимущественно потребительскими товарами и продовольствием (61,9 % всех поставок из КНР) и химической продукцией (14,2 % поставок)[6]. Зона свободной торговли в Нарыне привлекает большое количество китайских бизнесменов, которые стали доминировать в большинстве импорта Киргизии и экспорте мелких товаров. Большая часть этой торговли приходится на бартер привезенных товаров этнических киргизов или казахов, которые являются китайскими гражданами. Правительство Кыргызстана выразило тревогу по поводу количества китайцев, которые переезжают в Нарын и другие части Кыргызстана[4]. Особенно важной частью торговых отношений является реэкспорт китайских товаров в соседний Узбекистан (в основном через город Кара-Суу), а также в Казахстан и Россию (в основном через город Бишкек)[7].

Благодаря своей языковой и культурной близости с китайцами, маленькая диаспора дунган Кыргызстана играет значительную роль в торговле между странами[4]. В последние годы растут закупки техники из Поднебесной — например, в 2008—2010 годах мэрия Бишкека приобрела 458 новых автобусов китайского производства[8].

Военно-техническое сотрудничество[править | править код]

Пекин в 1999—2012 годах поставил Бишкеку военного имущества на общую сумму более 11 млн долларов[9]. А в 2013 году военно-техническая помощь Пекина составила уже 17,5 млн долларов[10]. Революция тюльпанов повлекла за собой развертывание боевых сил китайцев на границе между странами. В 2010 году пресс-секретарь Министерства иностранных дел Китая заявил, что «мы глубоко обеспокоены развитием ситуации в Кыргызстане и надеемся видеть скорейшее восстановление порядка и стабильности в этой стране». Осенью 2010 года были проведены совместные антитеррористические учения между двумя странами, которые включали порядка 1000 солдат из сухопутных войск обеих стран[11][12].

Миграция из Китая в Кыргызстан[править | править код]

Несмотря на то, что Киргизия имеет общую границу с Китаем, в Кыргызстан традиционно не проходила массовая миграция китайцев. Это связано с тем, что в приграничных с Кыргызстаном китайских владениях до второй половины XX века преобладало некитайское население. Перепись населения СССР 1937 года выявила в СССР более 20 тысяч китайцев-иностранцев, но 94,1 % из них проживало в РСФСР[13]. В Кыргызстане перепись 1937 года выявила только 116 китайцев-иностранцев (из них 93 мужчины)[14].

По официальной статистике в 2010-е годы число жителей Китая, принимающих гражданство Киргизии, незначительно. Причем среди китайских граждан, принимающих киргизское гражданство, абсолютно преобладают не китайцы, а представители этнических меньшинств Китая (в основном киргизы). За период с 2010 по 2018 годы гражданство Кыргызстана получили всего 268 граждан Китайской народной республики[15]:

Браки между гражданами Кыргызстана и гражданами Китая очень редки. За период с 2010 по 2018 годы только 60 граждан Кыргызстана вступили в брак с гражданами Китая[15].

Территориальный спор[править | править код]

Первым юридически обязывающим и добровольным документом со стороны Кыргызстана дошедшим до наших дней являются решения 1855—1863 о добровольном вхождении Кыргызстана в состав Российской Империи. После этого все пограничные вопросы с Китаем вплоть до выхода из состава СССР в 31 августа 1991 рассматривались в рамках китайско-российских отношений.

В частности, к территории Киргизии относились соглашения, достигнутые в рамках Чугучакского договора 1864 года, Кашгарского договора 1873 года, Петербургского договора 1881 года, Кашгарского договора 1884 года. Также к Киргизии имели отношение и декларация СССР 31 мая 1924 года, и последовавшее за ней выдвижения китайской стороной претензий 6 мая 1926 года, а также территориальные претензии КНР 1964 года, возникшие вследствие успешной для КНР Китайско-индийской войны (1962).

На переговорах о границе между СССР и КНР в августе 1990 года было обнаружено то, что граница в районе Хан-Тенгри действительно на 12 километров уходит в глубь КНР, тогда как по договорам должна проходить через вершину.

16 мая 1991 года было заключено Соглашение о государственной границе между СССР и КНР, правомочное и для Кыргызстана. В нём, однако, не были определены некоторые участки. После выхода Кыргызстана из состава СССР 31 августа 1991, в 1992 году КНР заявила о необходимости подписания нового договора о границе и пересмотреть некоторые демакарционные линии. Киргизия двумя соглашениями о делимитации государственной границы между Кыргызстаном и Китаем, подписанными в 1996 и 1999 годах, передала Китаю около 5 тысяч гектаров территории.

Кыргызско-китайское дополнительное соглашение о государственной границе предусматривало раздел спорной территории: На участке Узенги-Кууш в следующих соотношениях: КР полагается две трети спорной зоны, а КНР — треть. Юридически данное требование КНР было не совсем чисто, но руководство Кыргызстана согласилось на это решение так как в районе Хан-Тенгри ещё в 1990 году в ходе аэрофотосъемки действительно был обнаружен заход границы на 12 километров на территорию КНР и таким образом была компенсирована большая доля необходимая Кыргызстану в районе Хан-Тенгири.

Общая площадь участка Хан-Тенгри, на который согласно договорам претендовал Китай, составила 457 кв. км. Китаю передано в качестве компромиссного решения 161 кв. км, то есть 39 % данной территории, а остальная территория компенсирована признанием не вполне обоснованных претензий на участке Узенги-Кууш.

Участок Боз-Амир-Ходжент, площадью 20 га, полностью был отдан Китаю.

Подписавшие документ стороны остались удовлетворенными найденным компромиссом. Однако это решение вызвало некоторые волнения и протесты среди местных жителей, так как психологически потеря земель, которые несколько поколений местное население привыкло считать своими, несла сложности.

См. также[править | править код]

  • Китайско-кыргызская граница

Примечания[править | править код]

  1. The World Factbook. Дата обращения: 26 июля 2013. Архивировано из оригинала 13 октября 2016 года.
  2. Абрамов М. М. Возможности и перспективы расширения Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана // Вестник ВЭГУ. — 2013. — № 3 (65). — С. 167
  3. The critical geopolitics of the Uzbekistan-Kyrgyzstan Ferghana Valley boundary dispute, 1999-2000 (англ.) // Political Geography : journal. — 2004. — No. 23. — P. 731—764.
  4. 1 2 3 Martha Brill Olcott. «Central Asian Neighbors». Kyrgyzstan: a country study (Glenn E. Curtis, editor). Library of Congress Federal Research Division (March 1996). This article incorporates text from this source, which is in the public domain.
  5. Штолленверк Ф. Россия, Индия и Китай в Центральной Азии: к конфликту или к сотрудничеству // Центральная Азия и Кавказ. — 2011. — Т. 14. — № 2. — С. 10
  6. 1 2 3 Парамонов В., Строков А. Энергетические интересы и энергетическая политика Китая в Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ. — 2010. — Т. 13. — № 3. — С. 28
  7. Sebastien Peyrouse, Economic Aspects of China-Central Asia Rapprochment Архивировано 7 февраля 2009 года.. Central Asia — Caucasus Institute, Silk Road Studies Program. 2007. p.18.
  8. Маткеримов Т. Ы., Бопушев Р. Т. Состояние междугородных автобусных перевозок в Кыргызстане // Дальний Восток: проблемы развития архитектурно-строительного комплекса. — 2013. — № 1. — С. 465
  9. Кожемякин С. В. Внешняя политика Киргизии в зеркале интеграционных процессов в Центральной Азии // Постсоветский материк. — 2014. — № 1 (1). — С. 112
  10. Михневич С. В. Содействие развитию торговли и подходы КНР к предоставлению международной помощи // Россия и Китай: проблемы стратегического взаимодействия: сборник Восточного центра. — 2014. — № 15. — С. 53
  11. China, US, Russia eye Bishkek. Дата обращения: 24 июля 2013. Архивировано 1 апреля 2012 года.
  12. Gomez, Christian. "China Set to Exert Its Military Influence Abroad". New American. Архивировано из оригинала 13 мая 2013. Дата обращения: 24 июля 2013.
  13. Мотревич В. П. Иностранные граждане — китайцы в Советском Союзе по данным Всесоюзной переписи населения 1937 г. Архивная копия от 12 мая 2018 на Wayback Machine // Китай: история и современность: материалы VIII международной научно-практической конференции. — Екатеринбург: УрФУ, 2015. — С. 179.
  14. Мотревич В. П. Иностранные граждане — китайцы в Советском Союзе по данным Всесоюзной переписи населения 1937 г. Архивная копия от 12 мая 2018 на Wayback Machine // Китай: история и современность: материалы VIII международной научно-практической конференции. — Екатеринбург: УрФУ, 2015. — С. 181.
  15. 1 2 Мирзаян Г. Киргизский акт Большой игры // Эксперт. — 2019. — № 6 (1106). — С. 59.