Зисман, Иосиф Натанович ({nvbgu, Nkvns Ugmgukfnc)

Перейти к навигации Перейти к поиску
Иосиф Зисман
Дата рождения 15 мая 1914(1914-05-15) или 1914[1]
Место рождения
Дата смерти 26 июня 2004(2004-06-26) или 1994[1]
Место смерти
Страна
Род деятельности художник
Жанр портрет, пейзаж, жанровая картина
Стиль Реализм
Награды
Орден Отечественной войны I степени Медаль «За отвагу» (СССР) Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Ио́сиф Ната́нович Зи́сман (15 мая 1914 или 1914[1], Киев — 26 июня 2004 или 1994[1], Санкт-Петербург) — российский советский живописец, график, член Санкт-Петербургского Союза художников (до 1992 года — Ленинградской организации Союза художников РСФСР)[2][3].

Зисман Иосиф Натанович родился 15 мая 1914 года в Киеве. В 1919 году во время погрома, учинённого белобандитами, орудовавшими под Киевом, погибли его родители. С пятилетнего возраста вместе со старшей сестрой воспитывался в киевском детском доме. В конце 1920-х занимается в киевском художественном техникуме «Культурлига».

В 1931 году приезжает в Москву, работает художником на фабрике «Диафото». В 1933—1934 годах живёт на Дальнем Востоке, в Биробиджане, преподаёт рисование и черчение в средней школе и педагогическом техникуме. В 1934—1937 годах, после возвращения в Москву, учится в Московском институте повышения квалификации художников по классу живописи у Бориса Иогансона.

В 1937 году призывается в Красную Армию. С перерывами служит до 1953 года. Участник Великой Отечественной войны, награждён медалью «За отвагу», а также орденом Великой Отечественной войны I степени. В 1947 году принят в члены Ленинградского Союза советских художников. С этого времени участвует в выставках ленинградских художников. Пишет пейзажи, портреты, в 80-90-е — фигурные композиции и жанровые сцены. Первая персональная выставка состоялась в 1984 году в залах Ленинградского Союза художников.

Скончался 26 июня 2004 года в Санкт-Петербурге на 91-м году жизни.

Произведения И. Н. Зисмана находятся в музеях и частных собраниях в России, США, Германии, Израиле и других странах.

Художественные особенности

[править | править код]

«Зисман — живописец в первую очередь, живописец по преимуществу. „Мне всегда было жаль тратить время на что-то, помимо живописи“, — признается художник. Живопись держала его в безраздельном плену. Проявляя неутомимую любознательность, он исследует весь диапазон ее возможностей: работает на самых разных основах и самыми разными материалами; все пятьдесят лет творческой работы настойчиво изучает масляную живопись, ее свойства, ее „нрав“. Постепенно сформировались предпочтения: втягивающие грунты, дающие характерную матовость, работа мастихином, позволяющая достаточно быстро проходить всю поверхность холста. Художник любит относительно небольшой формат, дающий возможность интенсивной живописной проработки каждого квадратного сантиметра поверхности.»[4]

«Один и тот же пейзаж, одно и то же место он может писать утром и вечером, днем и в сумерки, принося домой по шесть-семь листов за один день. В одном и том же пространстве он ищет различные „выражения лица“, варьируя, поражаясь изменчивости мира, его многовариантности. Свобода обращения с цветом не только постоянный поиск художника, но и его смелость, подтверждение высокого мастерства. […] В каждой новой своей работе художник ищет устойчивого равновесия, открывая красоту. Стремление поднять факт до обобщения, до события делает искусство Зисмана не только поразительно нежным, но и чрезвычайно нужным в сегодняшней зачерствелой жизни.»[5] Семен Ласкин.

«Зисман современен не внешне, а по сути. Он сделал свой выбор, позволяющий ему с максимальной адекватностью раскрыть свое „я“. От импрессионизма (подобно М. Ларионову) он взял его „вывод“ — отношение к картинной плоскости, к живописной ткани, обладающей своей органикой развития. Благодаря уникальному колористическому чутью художника она у него поистине драгоценна. Однако — отнюдь не отвлеченно-самоценна. И не столько потому, что относится к тому или иному мотиву. Мотив, как правило, сам по себе ничего не представляет, взятый наугад, наобум. Как говорит художник, его Таити — в Гурзуфе, а с одного места можно написать четыре этюда, лишь поворачивая мольберт в разные стороны. Но мотив представительствует от имени этого мира, этой жизни. Тончайшими нитями связан художник с нею. Она словно бы и удерживается его взором, и постоянно уходит, утекает от — или из — него, как и из каждого человека. Ибо мир и мастер — объект и субъект — предстают как нечто единое и неразрывное. Мир есть постольку поскольку есть художник, его видение, дыхание, душа. И художник раскрывается постольку, поскольку он приобщен к этому миру, растворен в нем. Поскольку постоянно творит, ткет свою грезу о реальности томительно переживая мираж существования.

Картины Зисмана подобны видениям. Жизнь в них замедленна. Замирает движение. И время смиряет свой бег, даруя некую просветленную паузу, словно перед расставаньем, или обещая что-то невозможное, хотя и мнящееся таким близким. Вот эта счастливая мука нераздельности души художника и мира, ощущение постоянного истаивания бытия и определяет особенности живописной ворожбы Зисмана.»[6] Лев Мочалов.


«Иосиф Зисман как художник достиг настоящей зрелости после семидесяти, в 1980—1990-е годы. В это время созданы его лучшие произведения, в это время его „мудрая живопись“ обрела завершенный образ системы, в это время он наконец-то появился в зоне внимания. Позднее развитие (только выйдя на пенсию, Зисман обрел необходимую свободу для творчества), замедленность процесса „самосозидания“ во многом обусловили собственную траекторию движения, не совпадающую ни с „левыми“, ни с „правыми“, ни с какими-либо другими общими тенденциями. Так же как и свою, оберегает художник суверенность созданного им мира. Он, этот мир, связан с реальностью (оттуда родом все сюжеты и герои), но будто отделен от нее незримой гранью. Преграда „сооружена“ чисто живописными средствами: сложная цветовая гамма нюансирует сближенные тональности, его полотно словно светится изнутри, протяженные мазки втирают краску в поверхность холста, то делая ее густой и вязкой, то, наоборот, открывая структуру основы. Четкость изображения ослаблена, оно размыто, смазано, окутано плотной живописной тканью. Картины Зисмана поэтому ассоциируются не столько с натурой, сколько с восстановленными по памяти зрительными образами или даже с самим процессом вызова визуальных воспоминаний. Такому впечатлению способствует и бессобытийность сюжетов, превращенных в длящиеся состояния. Длительность оказывается внутренним свойством самой живописи — физически ощутим медленный ход кисти, время сокрыто в красочной многослойности, образующей „непрерывное“ фактурное марево. Изображение не появляется внезапно и не грозит скорым исчезновением, равно как и не „экспонирует“ наблюдателю своего постепенного становления. Мотив будто зависает в поле зрения, пребывает, продолжая при этом жить собственной — обособленной — жизнью: по холсту идут какие-то едва уловимые цветовые течения, скользят неясные тени, поверхность полотна испытывает чуть заметные колебания, красочное вещество материализуется, превращаясь в предметы и формы.»[7] Ирина Карасик

Персональные выставки

[править | править код]

Примечания

[править | править код]
  1. 1 2 3 4 Identifiants et Référentiels (фр.)ABES, 2011.
  2. Справочник членов Ленинградской организации Союза художников РСФСР. — Л: Художник РСФСР, 1987. — с.100.
  3. Иванов С. В. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. — Санкт-Петербург: НП-Принт, 2007. — с.392, 400, 402, 406, 444.
  4. Р.М.Коваль. Иосиф Натанович Зисман. Выставка произведений. Каталог / Л.В.Мочалов. — Ленинград: "Художник РСФСР", 1984. — С. 10. — 50 с.
  5. Семен Ласкин. Иосиф Зисман. К 90-летию со дня рождения. / Наталия Зисмаг. — Санкт-Петербург: Авангард на Неве, 2004. — С. 197. — 200 с. — ISBN 5-901751-30-2.
  6. Л.В. Мочалов. Иосиф Зисман. К 90-летию со дня рождения. / Наталия Зисман. — Санкт-Петербург: Авангард на Неве, 2004. — С. 8. — 200 с. — ISBN 5-901751-30-2..
  7. Царскосельская коллекция. — Санкт-Петербург: ООО "П.Р.П.", 2006. — ISBN 5-901751-60-4.