Восстание Цао Циня (Fkvvmguny Egk Enux)

Перейти к навигации Перейти к поиску

Восстание Цао Циня (кит. трад. 曹石之變, упр. 曹石之变, пиньинь Cáoshí Zhī Biàn) — восстание во времена империи Мин в Китае в столице империи городе Пекине, длившееся один день 7 августа 1461 года. Организатором восстания был китайский генерал Цао Цинь (曹钦; ум. 1461), воины которого — как монголы, так и ханьцы — выступили против императора Тяньшуня (годы правления 1457—1464). Цао и его соратники опасались, что Тяньшунь намерен уничтожить тех, кто помог ему отобрать трон у единокровного брата Цзинтая, который в 1449 году наследовал империю после Тумуской катастрофы. Планы заговорщиков стали известны императору, и мятеж окончился провалом. Трое братьев Цао были убиты в сражении, а сам он был вынужден покончить с собой в последней схватке с императорскими силами, штурмовавшими жилой район Пекина. Восстание стало высшей точкой политической напряжённости, возникшей из-за разрешения монголам работать в военной структуре Мин. Китайские чиновники часто требовали мзду с монгольских подчинённых за продвижение по службе и одновременно направляли их служить подальше от столицы.

Предпосылки[править | править код]

Император Чжэнтун (годы правления 1435—1449) во время Тумуского кризиса был пленён монголами и отпущен год спустя. В 1450 году оказался под домашним арестом на семь лет по приказу единокровного брата, императора Цзинтая. В 1457 году организовал переворот против Цзинтая и взошёл на трон как император Тяньшунь (годы правления 1457—1464)

В эпоху империи Мин (1368—1644) на военную службу стали принимать монголов. Это были или пленники, захваченные в боевых действиях, или добровольцы, поклявшиеся в верности Мин и поселившиеся в Китае[1]. Некоторые покидали родные монгольские степи из-за стихийных бедствий (например, засухи), ища убежища в Китае, где получали приют и гостеприимство[2]. Некоторые монголы добились высоких званий, и в редких случаях даже занимали посты министров в государственной иерархии[1]. Монголы из знатных родов водили знакомство с шэньши обеих столиц (Нанкина и Пекина), а их сыновья воспитывались на классических китайских текстах[3]. Тем не менее, монголы в империи по-прежнему подозревались в неблагонадёжности. Монголы нижних социальных слоёв часто обвинялись китайскими чиновниками в склонности к насилию, бандитизму, попрошайничестве и даже проституции[3]. Под предлогом военной необходимости семьи монгольских воинов отправляли в различные районы Китая, не допуская их концентрации на северных территориях, граничащих с Монгольской империей[4]. У Тинъюнь указывает, что заметное изменение политики произошло после Тумуского кризиса 1449 года: до этого поощрялась монгольская иммиграция, а после поддержка сменилась простым использованием тех, кто уже перешёл на службу Мин[5][6].

20 июля 1461 года, после июньских набегов монголов на территории Мин вдоль северного берега Хуанхэ, военный министр Ма Ан (马昂; 1399—1476) и генерал Сунь Тан (孙镗; ум. 1471) возглавили войско из 15 000 человек, предназначенное для защиты Шэньси[7]. Историк Дэвид Робинсон утверждает, что «эти назначения должны были усилить подозрения насчет монголов, живущих в Северном Китае, что в свою очередь усугубило чувства незащищенности у монголов. Однако прямой связи между решением лояльных монголов присоединиться к пекинскому заговору и действиями монголов по другую сторону границы не обнаружено»[8].

За день до переворота[править | править код]

6 августа 1461 года император Тяньшунь издал указ, требовавший от подчинённых быть верными трону; фактически это была скрытая угроза Цао Циню, после того как его деловой партнёр из Цзиньи-вэй был убит с целью сокрытия незаконных операций. Этот человек действовал в интересах Цао, но когда его деятельность была раскрыта, его жена по приказу Цао сказала, что муж сошёл с ума и сбежал. Глава Цзиньи-вэй, Лу Гао (逯杲; ум. 1461), имел возможность задержать сбежавшего, и получил на это одобрение императора, после чего Цао распорядился забить своего бывшего партнёра до смерти, чтобы власти не смогли до него добраться[9].

Генерал Ши Хэн (石亨; д. 1459), который помог Тяньшуню занять трон, умер от голода в тюрьме после аналогичного предупреждения; его сын, Ши Бяо (石彪), был казнён в 1460 году[10]. Цао Цинь не собирался позволить обойтись с собой подобным образом[11]. В подчинении у него находились монгольские войска, прошедшие несколько военных кампаний 1440-х годов под командованием евнуха Цао Цзисяна (曹吉祥), приёмного отца генерала[12][13]. Их верность обеспечивалась тем, что тысячи воинов пережили в 1457 году понижение в звании за помощь императору Цзинтаю в наследовании трона, за что ранее, наоборот, были вознаграждены. Робинсон утверждает, что монгольские военачальники, справедливо полагали, что в случае если Цао потеряет власть, вскоре последует и их черёд[10].

Предположительно Цао планировали убить Ма Ана и Суня Тана в момент выхода из столицы с войском в Шэньси утром 7 августа, но, возможно, он просто собираться воспользоваться их отсутствием[14]. Заговорщики, вероятно, планировали возвести на трон своего ставленника, а Тяньшуня объявить «верховным императором», возвратив ему титул, который он носил в период домашнего ареста с 1450 по 1457 года[12].

Убийство Лу Гао и записка Ли Сяня[править | править код]

В то время, как Цао в ночь на 7 августа организовал приём для монгольских военачальников, двое из его людей покинули празднество и сообщили о готовящемся заговоре генералам У Цзиню (吴瑾) и У Цуну (吴琮)[15]. У Цзинь предупредил Суня Тана, который через Западные Чанъаньские ворота доставил сообщение императору. Получив предупреждение, император арестовал Цао Цзисяна и приказал закрыть все ворота Запретного города[16]. В это время Цао Цинь начал подозревать, что заговор раскрыт, и между 5 и 7 часами утра 7 августа поспешил выступить со своими войсками в сторону ворот Императорского города. После того как восточные ворота Дунаньмэнь открыть не удалось, подозрения переросли в уверенность[17].

Направив воинов на поиски Ма Ана и Суня Тана, Цао направился к Лу Гао — главе Цзиньи-вэй, занимавшемуся расследованием деятельности Цао Цзисяна и Цао Циня. Он убил Лу, отрубив ему голову и четвертовав[18]. После этого Цао нашёл верховного секретаря Ли Сяня (李贤; 1408—1467), предъявил ему голову Лу и объяснил, что именно Лу спровоцировал его на мятеж. Ли Сянь согласился написать официальную записку о том, что Цао Цинь не желал вреда императору, что его месть Лу Гао окончена, и что он просит высочайшего прощения[19]. Люди Цао также захватили министра Вана Ао (王翱; 1384—1467) и использовали имевшиеся у него документы при составлении записки. Ван и Ли передали записку через окошко ворот Императорского города, но те остались наглухо закрыты, и Цао стал угрожать убить Ли Сяня. Ван Ао и Вань Ци (万祺; ум. 1484), помощник Вана Ао, отговорили его от этого, напомнив, что Ли написал похоронную табличку для приёмного отца Цао[20].

Провал мятежа и сражение во Внутреннем городе[править | править код]

План Пекина

Не добившись ответа от императора, Цао Цинь приступил к штурму ворот Дунъаньмэнь, Восточных и Западных Чанъаньмэнь. Восточные и западные ворота ему удалось поджечь, но пошедший дождь вскоре затушил пламя[19]. Ворота защищали 5610 телохранителей императора, после подавления мятежа получившие достойное вознаграждение за проявленное упорство[21]. Силы императора начали собираться за пределами Императорского города, готовя контратаку; Ли Сянь и Ван Ао смогли сбежать от Цао, но У Цзинь и глава цензората Коу Шэнь (寇深; 1391—1461) были убиты его воинами. Ранее Коу называл Цао преступником и был сторонником Лу Гао; его нашли в комнате ожидания у ворот Чанъаньмэнь, и, прежде чем умереть, Коу выкрикивал проклятья своим убийцам[22].

Генерал Сунь возглавил атаку против Цао Циня у ворот Дунхуамэнь, в то время как Ма Ан обошёл силы Цао сзади с фланга. Цао был вынужден отступить и создать временный лагерь у ворота Дунъаньмэнь. К полудню воины Суня Тана убили двоих братьев Цао (Сунь лично поразил стрелой второго брата, который вёл конницу в атаку против императорских войск). Цао Цинь также был ранен, ему повредили обе руки; его войска заняли позиции на Большом Восточном рынке и Рынке фонарей к северо-востоку от ворот Дунъаньмэнь, а Сунь направил против восставших артиллерию[22]. Третьего брата, Цао Дуо (曹铎), убили при попытке сбежать из Пекина через ворота Чаоянмэнь. Цао сделал ещё одну попытку прорваться к северо-восточным воротам столицы (Аньдинмэнь и Дунчжимэнь), а затем вернулся к воротам Чаоянмэнь. Все ворота оставались запертыми. Наконец, Цао с оставшимися силами отступил в свой жилой квартал, чтобы там укрепиться[23]. Императорские войска во главе с Сунем Таном и только что прибывшим Хуэйчанским хоу Сунем Цзицзуном (孙继宗) пошли на штурм[24]. Чтобы избежать ареста и казни, Цао Цинь покончил с собой, бросившись в колодец. Императорские войска вытащили его тело посмертно обезглавили[23].

Последствия[править | править код]

Статуя вооружённого стража из гробницы императоров династии Мин

Перед началом последнего штурма верховный секретарь Ли Сянь позволил воинам забрать себе всё, что они найдут в имении Цао[25]. Также Ли предложил воинам в качестве награды титул и должность мятежника, которого им удастся захватить. Всех, кто был уличён в приверженности Цао Циню, казнили 22 августа 1461 года, в том числе и тех, кто служил в императорской страже или страже столичной провинции[23]. Ранее, 8 августа, Цао Цзисян был подвергнут публичному четвертованию, как и предупреждал император Тяньшунь. Изуродованные тела Цао Циня и его братьев были оставлены без погребения. Тесть Цао Циня избежал наказания, так как было известно, что он отказался от общения с зятем с началом восхождения того по карьерной лестнице[26].

Император Тяньшунь пощадил некоторых мятежников, заменив смертный приговор на тюремное заключение. В их числе были Эсен Темюр, спустившийся по городской стене и укрывшийся на тыквенном поле аж в Тунчжоу[26]. Ещё несколько человек были сосланы в Линнань «страдать от жаркого тропического климата в течение оставшейся жизни», как пишет Робинсон[27]. Ли Сянь также советовал императору помиловать и простить тех, кто был силой втянут в восстание Цао[28].

Те, кто сумел поймать сбежавших мятежников, получили награду. В том числе получили повышения в звании и должности Чэнь Куй, монгольский военачальник У Цун, которому также добавили к жалованию двадцать лянов серебра и двести пикулей зерна, и Ма Анг[26][27][21]. В память о погибших в сражении с Цао Цинем были созданы мемориальные дощечки[28].

Помимо наказаний и награждений, императорский двор предпринимал усилия по возвращению порядка в столичном регионе. Было приостановлено взимание несущественных налогов. Знать из клана императора организовала дежурства у ворот Императорского города на то время, пока многие из восставших оставались не пойманы. Некоторые жители Пекина воспользовались ситуацией, чтобы объявить мятежниками своих личных врагов и завладеть их собственностью. Чтобы прекратить подобную практику, несколько лживых доносчиков были избиты и проведены по улицам как преступники[21]. В указе от 9 августа император уверял лояльных монгольских военачальников Баодина, что участие монголов в восстании Цао не будет иметь последствий для всех монголов. В октябре баодинский командующий Ми До-До-Лай, отличившийся ещё в сражениях с Эсэн-тайши во время вторжения 1449 года, был оставлен на своём посту в знак того, что беспокоится о потере власти ему не следует[29].

Три недели спустя после неудачного восстания Цао Циня монгольский вождь Болай, совершавший набеги на Северный Китай, прислал послов с предложением стать вассалом Мин[30][31]. 9 сентября известие о мятеже достигло Чосона (Корея), при этом чиновник, отвечавший за доклад, сильно преувеличил жестокость сражения, заявив о десятках тысяч погибших и трёхдневном дожде, который затопил Запретный город потоками крови и воды[32]. Внутренний бунт больше не затрагивал Пекина вплоть до его захвата армией Ли Цзычэна в 1644 году, что стало концом империи Мин и преддверием маньчжурского завоевания Китая. До установления империи Цин китайские чиновники продолжали демонстрировать высокую степень опасения по поводу монголов на военной службе Мин и по-прежнему склонялись к высылке их подальше столицы[33]. Однако восстание Цао Циня стало последним проявлением значимости монголов в придворных делах, и хотя многие монгольские военачальники сохранили наследственные титулы именитых родов, в целом военная структура неуклонно теряла престиж, по мере того как люди всё более скромного происхождения постепенно заменяли знать[34].

См. также[править | править код]

Примечания[править | править код]

  1. ↑ 1 2 Serruys (1959), 209.
  2. ↑ Robinson (1999), 95.
  3. ↑ 1 2 Robinson (1999), 117.
  4. ↑ Robinson (1999), 84-96.
  5. ↑ Robinson (1999), 85.
  6. ↑ Wu, 106—111.
  7. ↑ Robinson (1999), 95-96.
  8. ↑ Robinson (1999), 96.
  9. ↑ Robinson (1999), 97.
  10. ↑ 1 2 Robinson (1999), 100.
  11. ↑ Robinson (1999), 97—98.
  12. ↑ 1 2 Robinson (1999), 99.
  13. ↑ Robinson (1999), 104
  14. ↑ Robinson (1999), 98-99.
  15. ↑ Robinson (1999), 101.
  16. ↑ Robinson (1999), 102.
  17. ↑ Robinson (1999), 103.
  18. ↑ Robinson (1999), 103—104.
  19. ↑ 1 2 Robinson (1999), 104—105.
  20. ↑ Robinson (1999), 105.
  21. ↑ 1 2 3 Robinson (1999), 110.
  22. ↑ 1 2 Robinson (1999), 106—107.
  23. ↑ 1 2 3 Robinson (1999), 108.
  24. ↑ Robinson (1999), 106—108.
  25. ↑ Robinson (1999), 108—109.
  26. ↑ 1 2 3 Robinson (1999), 109.
  27. ↑ 1 2 Robinson (1999), 111.
  28. ↑ 1 2 Robinson (1999), 109—110.
  29. ↑ Robinson (1999), 112.
  30. ↑ Robinson (1999), Page 96, footnote 64.
  31. ↑ Serruys (1967), 557, 577—581.
  32. ↑ Robinson (1999), 113—114.
  33. ↑ Robinson (1999), 114—115.
  34. ↑ Robinson (1999), 116—117.

Литература[править | править код]

  • Boorman, Howard L.; Cheng, Joseph K. H. Biographical Dictionary of Republican China (англ.). — New York: Columbia University Press, 1970. — ISBN 0-231-08957-0.
  • Meng, Sen. Mingdai Shi (неопр.). — Taipei: Zhonghua congshu weiyuan hui, 1967.
  • Okuyama, Norio. Sō Kin no ran no ichi kōsatsu: Mindai chūki no keiei kaikaku to no kanren ni oite // Hokudai shigaku (неопр.). — 1977. — С. 25—36.
  • Robinson, David M. Politics, Force and Ethnicity in Ming China: Mongols and the Abortive Coup of 1461 (англ.) // Harvard Journal of Asiatic Studies  (англ.) (рус. : journal. — 1999. — Vol. 59, no. 1. — P. 79—123. — doi:10.2307/2652684. — JSTOR 2652684.
  • Serruys, Henry. Mongols Ennobled During The Early Ming (англ.) // Harvard Journal of Asiatic Studies  (англ.) (рус. : journal. — 1959. — Vol. 22. — P. 209—260. — JSTOR 2718543.
  • Serruys, Henry. Sino-Mongol Relations During the Ming: The Tribute System and Diplomatic Missions (1400–1600) (англ.). — Bruxelles: Institut Belge des Hautes Études Chinoises, 1967.
  • Tang, Gang; Bingwen, Nan. Mingshi (неопр.). — Shanghai: Shanghai renmin chubanshe, 1985.
  • Wu, Tingyun. Tumu zhi bian qianhou de Menggu xiangren // Hebei xuekan (неопр.). — 1989. — С. 106—111.
Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Восстание_Цао_Циня&oldid=130245426